— Я считаю, что всенародное обсуждение закона о полиции должно привести к тому, что обязательно должна существовать муниципальная милиция.
Я выступал в своё время как раз за переименование милиции в полицию, и федеральная полиция должна заниматься уголовным преследованием, вертикаль должна быть, но охрану порядка на улице в моём населенном пункте должна осуществлять муниципальная милиция, причем, по нашим предложениям, руководитель этой муниципальной милиции должен избираться населением. Точно так же, как участковый.
Я думаю, что в рамках дискуссии, по крайней мере когда уже даже законопроект будет внесен в Федеральное Собрание, я буду настаивать именно на таком разделении. Потому что если мы создадим такой монстр-полицию, и там участковый будет назначаться чуть ли не из Москвы, это неправильно. Четкое должно быть разделение функций, в том числе по сути работы правоохранительных органов. Потому что мы в основном, граждане, встречаемся с милиционером – либо это сотрудник ГИБДД сегодня, либо это когда что-то происходит на улице, бытовая история.
Вот здесь нас должны защищать органы муниципальной милиции, которые должны финансироваться из региональных и муниципальных бюджетов, и, с моей точки зрения, эти органы должны быть максимально подотчетны гражданам, а это можно сделать за счет как раз выборности всех руководящих органов, вернее, лиц вот этой муниципальной милиции.
(«Эхо Москвы», 27 августа).
Расширить льготы на проезд
Председателю правительства Красноярского края
Э.Ш. АКБУЛАТОВУ.
В краевой комитет КПРФ обращаются пенсионеры, ветераны труда. Они испытывают на себе дополнительные сложности в жизни, вызванные постановлениями правительства Красноярского края от 14.10.2009 г. №№521-п, 523-п и 524-п, действующими законами, которыми установлены за выплачиваемые 110 руб. – 26 «бесплатных» поездок, а остальные, свыше 26, за 50%-ную оплату, с максимальной доплатой при общем количестве поездок свыше 100 в сумме 630 руб.
Позднее правительство края вместе с Законодательным Собранием откорректировало упомянутые выше постановления и приняло очередные постановления №№611-п и 612-п, которыми количество «бесплатных» поездок увеличено с 26 до 36, а общее количество поездок сокращено до 60, из которых 24 – за 50%-ную оплату.
Ветеран труда В. Томашов, обратившийся с письмом в краевой комитет КПРФ, подсчитал: «… на 100 поездок в месяц согласно предыдущим постановлениям ветеран и пенсионер должен был заплатить 520 руб., т.е. быть ограблен на 410 руб. По принятым постановлениям от 27.11.2009 г. №№611-п и 612-п – быть ограблен на 572 руб., т.е. на 162 руб. больше, с 1 января 2010 г. (не выплачено по 110 руб.), то есть в январе ограблен на 682 рубля. За год в итоге – на 8184 руб».
В связи с тем, что бюджет края получил более 18 млрд. сверхплановых доходов, краевой комитет КПРФ просит Вас рассмотреть вопрос о расширении льгот на проезд в общественном транспорте для пенсионеров, ветеранов труда на уровне до принятия постановлений правительства №№521– п, 522– п, 523– п.
П. П. МЕДВЕДЕВ, первый секретарь крайкома КПРФ, руководитель фракции КПРФ Заксобрания.
Красноярск, 30.08.2010 г.
1 сентября – День знаний
Председатель Законодательного Собрания А.В. УСС:
— 1 сентября — наш общий праздник, который близок и дорог людям разных поколений, ведь школьные годы — самые лучшие в судьбе каждого человека. Именно в школьных стенах начинается старт в большую взрослую жизнь и здесь мы получаем самые важные и самые ценные знания.
Дня знаний ждут первоклассники, которых в этом году в нашем крае почти 30 тысяч ребятишек. Они впервые сядут за школьные парты, чтобы узнать много нового и интересного об окружающем мире. И мы должны им помочь полюбить школу, полюбить учиться. Учить и учиться – нелегкая, но очень важная работа как для педагогов, так и для школьников. Она требует вдумчивого и серьезного отношения, терпения и внимания. Желаю вам всем, дорогие друзья — школьники, студенты, преподаватели, воспитатели и родители, — успехов в труде и учебе, настойчивости и упорства, отличных отметок, творческих побед, здоровья и счастья. С ДНЕМ ЗНАНИЙ!
Татьяна КАЗАНОВА, директор школы №10 Красноярска, депутат Красноярского городского Совета депутатов:
– Поздравляю с Днем знаний всех – педагогов, родителей, учеников, которые пойдут в школу и первый, и одиннадцатый раз. Желаю, чтобы этот учебный год был для всех успешным, чтобы все реализовали свои планы и мечты. Настроение у всех педагогов рабочее, иного и быть не может. Все полны творческих планов, готовы соревноваться друг с другом, воспитывать учеников, работать с тем, что называется душой ребенка.
Семья, где 1 сентября — массовый праздник
За несколько дней до Дня знаний сотрудники «Красноярской газеты» съездили в гости к семье Рыжовых – отцу Сергию и матушке Елене в Большую Мурту. Восемь их детей в этом году 1 сентября собираются в школу.
Редактор и депутат О.А. Пащенко отправил с корреспондентами такое письмо:
«Уважаемые о. Сергий и матушка Елена!
В преддверии наступающего Дня знаний от всего сердца поздравляю Вас и Ваших детей-школьников Даниила, Тихона, Софию, Никиту, Серафима, Анастасию, Трофима и особенно Симеона с началом учебного года и желаю больших успехов в овладении знаниями и умениями, необходимыми современному человеку, а дошколятам Илье, Кириллу и Луке побыстрее подрасти – и за парты.
Ваша семья – образцовая. Люди, с вами живущие рядом, берут пример душевности и взаимовыручки, нежности и любви, веры и надежды. Мы в «Красноярской газете» вспоминаем вас всех добром. А от имени Законодательного Собрания края рады вручить вашим детям небольшие подарки.
Храни вас, Господи».
Школьные наборы и лакомства – детям, цветы – матушке Елене. Отец Сергий уехал в Красноярск по делам службы, а также за стройматериалами – строится второй этаж в доме Рыжовых, поскольку у детей должна быть одна комната на двоих. Всех детей мы тоже не застали, и в этот солнечный день только пятеро школьников Рыжовых вместе с мамой отправились фотографироваться для «Красноярской газеты» к зданию школы №1 Большой Мурты. В доме нас угостили чаем, посмотрели мы, как идёт стройка, пообщались с детьми и, конечно, с матушкой Еленой.
***
– Елена, для некоторых родителей сегодня собрать даже одного ребёнка в школу – проблема. Вам же надо собрать восьмерых. Справляетесь?
– Конечно, всё надо покупать – тетради, канцелярские принадлежности, как же иначе? Но, слава Богу, всё нормально, справляемся.
– Сегодня впервые лично познакомился с такой большой семьёй. Естественно, возник вопрос: как удаётся решать бытовые вопросы? Помогают ли старшие дети?
– Конечно, помогают. И не только старшие – все уже знают, что делать по дому, по двору, убираются, по кухне помогают, утром с подойником бегут корову доить… Сама замечаю, что раньше было тяжелее, а теперь дети сами себя обслуживают, учатся быть самостоятельными.
– Возможно, будут у вас и ещё дети?
– Здесь я ничего не могу сказать. На всё воля Божья.
***
Последний мой вопрос Елене был, видимо, не совсем корректен, но задал я его специально для наших молодых читателей – молодожёнов, тех, кто готовится стать родителями, кто думает, заводить ли детей вообще. Без комментариев, просто информация к размышлению. А ответ на этот вопрос был мне известен заранее.
Константин ЛИТВИНОВ.
Большая Мурта – Красноярск.
«Путин, Путин, приём, приём!..»
26 августа председатель Законодательного Собрания Красноярского края Александр Усс провёл приём граждан в региональной общественной приёмной председателя партии «Единая Россия» Владимира Путина. Приёмная Владимира Владимировича находится аккурат на территории округа, по которому избрался в краевой парламент Александр Викторович, так что нашему спикеру, как говорится, сам бог велел поработать с обращениями избирателей и за себя, и «за того парня», в партии которого, собственно, Усс и состоит.
ОТВЕЧАЯ на вопросы журналистов, Александр Викторович отметил:
— В большинстве своём вопросы, с которыми люди идут в приёмную, – не федерального уровня, и если говорить откровенно, не уровня председателя правительства. Очень много вопросов, касающихся жилья, – по-видимому эта тема неизбывна. Поднимаются темы детских садов, очень сложного материального положения, в котором оказываются конкретные люди, и мы пытаемся в меру бюджета, который на эти цели выделен, им помогать. Отрадно, что вопросов по невыплате заработной платы стало гораздо меньше, практически их нет… Можно сказать, что такого рода приёмы имеют две цели: прежде всего, конечно, это помощь людям, которые идут в приёмную Путина как в последнюю инстанцию, а с другой стороны, – и это задача для власти – поглубже вникнуть в те актуальные темы, с которыми сегодня сталкиваются люди…
И в самом деле, большинство пришедших в приёмную В.В. Путина в минувший четверг было озабочено сугубо житейскими вопросами (по крайней мере планов мирового переустройства и проектов по поголовному осчастливливанию россиян никто 26 августа ни Александру Уссу, ни журналистам не представил).
Многодетная семья просит помочь с ремонтом жилья и расширением жилплощади. Что ж, вполне по адресу, ведь никто иной, как Путин, всемерно пропагандирует семьи, где более одного ребёнка. Поэтому «единоросс» А.В. Усс (тоже многодетный отец) направляет главу семейства по нужному адресу в городской администрации. Впрочем, надо ли говорить о том, что «зелёный свет» в разрешении жилищного вопроса для данной семьи заботливые работники приёмной Путина включили заранее? Так что всё будет путём, порадуемся за семейство Андриановых из Покровки.
Сразу два вопроса — по устройству ребёнка в детский садик и просьбу пенсионерки убрать автопарковку из-под окон жилого дома — спикер будет разрешать совместно с главой Железнодорожного района.
Думается, многоопытные Александр Викторович Усс и Леонид Михайлович Беглюк сумеют достойно «разрулить» непростой вопрос касаемо автопарковки – автомобилистов в Красноярске в целом и в Железнодорожном районе, в частности, день ото дня становится больше и больше, и их интересы тоже надо учитывать. Ну, на то они и слуги народные — пусть думают, прикидывают оптимальные варианты…
А вот на коллективное обращение жителей микрорайона с поэтически-звучным названием Цветущий Лог, что в Свердловском районе, сотрудники приёмной Путина просили журналистов обратить особое внимание. Дело в том, что проживающим в Цветущем Логу гражданам и избирателям впору переименовывать свой микрорайон в «Затеряный мир». Отстроивших индивидульные жилищные строения, а попросту частные дома, людей власть не замечает: нет нормальной проезжей дороги, не ходит общественный транспорт, а власть в лице районной и городской администрации (особо подчёркиваю — со слов работников приёмной Путина, а не по моим личным коварным измышлениям!) проблемами жителей не занимается.
Такие вот дела, и это в то время, как Владимир Владимирович и Дмитрий Анатольевич неустанно пропагандируют малоэтажное строительство! Ну, даст Бог, и сей наисложнейший вопрос будет разрешён. Тем более, что депутат ЗС от Свердловского округа Юрий Константинович Абакумов матёрый строитель, а именно ему в качестве партийной нагрузки данную тему, судя по всему, предстоит курировать.
Думается, всё ж-таки повезло 26 августа десятку красноярцев и жителей края, обратившихся в приёмную Владимира Путина, ведь их проблемы рассматривал лично глава краевого парламента под присмотром множества телевизионных камер. Кстати, красноярская приёмная Путина – одна из лучших по Российской Федерации, с чем мы её сотрудников и персонально «главного приёмщика» Владимира Фёдоровича Чащина искренне и сердечно поздравляем.
Алексей ОСАДЧИЙ.
Артековец — он вечно молодой
В этом году некогда всесоюзная детская здравница, легендарный пионерский лагерь «Артек» отмечает восьмидесятипятилетний юбилей! Причём к какой-то конкретной дате праздничное мероприятие не привязано, каждая смена «юбилеит» по-своему весело и креативно, однако 19 августа красноярские артековцы XXI века отметили и вторую, без пяти лет, юбилейную дату: 45 лет создания главной песни легендарного пионерлагеря – «Артековская клятва».
АВТОР СЛОВ этого, без всякого преувеличения, гимна «Артека» – наш земляк, известнейший красноярский журналист Анатолий Ануфриев. В то время собственный корреспондент газеты «Пионерская правда» по нашему краю, он создал свой шедевр на пару с коллегой по газете, композитором Владимиром Богдановым. И вот уже без малого полвека в «Артеке» написанная и там же впервые прозвучавшая песня объединяет артековцев всех поколений, а строчка «Артековец сегодня – артековец всегда» стала паролем для уже далеко не юных «пионеров», при встречах именно так друг дружку приветствующих. И действительно, председатель Законодательного Собрания Красноярского края Александр Усс и его заместитель Алексей Клешко, в своё время набиравшиеся сил и ума-разума в «Артеке», встречаясь с Анатолием Ануфриевым, «на автомате» выдают: «Артековец всегда», в ответ на произносимые Анатолием Михайловичем: «Артековец сегодня…».
Кстати, «Артековская клятва» была одной из любимых песен Юрия Гагарина и Валентины Толкуновой, неоднократно приезжавших в столицу детства. Да и вообще невероятно везло собкору «Пионерской правды» и талантливому поэту Анатолию Ануфриеву на встречи с интересными людьми – Иосифом Кобзоном, Владимиром Высоцким, Юрием Визбором. А как журналист Анатолий Михайлович взрастил популярнейшего сегодня тележурналиста Леонида Парфёнова, в далёком уже 1973 году обучая маленького Лёню азам журналистики на Всесоюзнном слёте юных корреспондентов.
За последние два десятилетия, в непростые для пионерского «Артека» годы, Анатолий Ануфриев не прерывал связи со столицей детства, вёл активную переписку с ветеранами-артековцами, с администрацией лагеря, и когда началось возрождение «Артека», он в соавторстве с красноярским композитором Игорем Потехиным пишет новую жизнеутверждающую песню «Снова здравствуй, «Артек»!». А если учесть, что творческое содружество Анатолия Михайловича и композитора Александра Злобина породило в середине девяностых ещё одну песню о неповторимом времени красногалстучного «Артека» – «Это время не вернётся никогда», — то можно смело говорить о своеобразном песенном «триптихе», воспевшем эпоху вечной артековской юности.
24 августа в культурно-историческом центре города Красноярска состоялась демонстрация фильма «Артековец сегодня – артековец всегда!», на который пришли артековцы разных поколений, а фирма «Сладко» в порядке шефской помощи выделила несколько ящиков своего продукта – мороженого, которое по символической, ещё «советской» цене в десять копеек, «приобретали» зрители. В связи с чем вспомнилась мода того времени, когда пустую бутылку из-под шампанского использовали как копилку, вмещающую «десятики». И ведь очень и очень приличная сумма выходила по покупательной способности тех лет! Жаль, мало у кого сохранились десятикопеечные монетки, отчеканенные в СССР, но и российсские десятикопеечники организаторы мероприятия принимали, так что без сладкого от «Сладко» не остался никто!
По окончании киносеанса зрители, среди которых были как школьные отличники и активисты дня сегодняшнего из детских творческих клубов Центрального и Железнодорожного районов, так и артековцы советской эпохи, тепло поздравили легенду красноярской журналистики, почётного артековца Анатолия Михайловича Ануфриева с 85-летием «Артека» и 45-летием его легендарной пионерской песни «Артековская клятва». Под поздравлением сибирскому журналисту подписались артековцы из всех республик СССР:
«Уважаемый Анатолий Михайлович, нашему любимому «Артеку» исполнилось 85 лет! Спасибо за верность «Артековской клятве»! Мы снова сегодня вместе – артековцы разных поколений. Мысленно на «Костровой площади», на нашем общем большом празднике – москвичи, киевляне, ленинградцы, бакинцы, душанбинцы, минчане, хабаровчане, томичи, красноярцы – артековцы России, Украины, Белоруссии, Армении, Азербайджана, Таджикистана, всех-всех республик ближнего зарубежья, а также пионеры Болгарии, Кубы, Вьетнама, Югославии, ГДР… «Через годы, через расстоянья» мы, как в детстве и юности, приветствуем друг друга: «Артековец сегодня – артековец всегда!».
На празднике побывал
Юрий ЛОГИНОВ.
Красноярск.
***
На 4-й странице читайте главы из вышедшей недавно книги воспоминаний многолетнего сотрудника «Артека» Владимира ПОДЗНОЕВА (г. Ялта), которые он любезно предоставил нам для публикации по просьбе своего давнего знакомого и постоянного автора нашей газеты А.М. Ануфриева.
ГОНИМЫЕ
Владимир СЕЛЯНИНОВ (Красноярск)
Иванова начинает белыми
«КАК ПРЕКРАСЕН ЭТОТ МИР!» – восхитится тот, кто побывал в Саянах тихим осенним днем – в местах, где ещё не натоптаны тропы пришлыми и где листья, напитанные солнцем, тихо ложатся на землю. В это время можно увидеть, как сверкнет бусинками глаз бурундучок, и услышать, как затрещит сорока, оповещая о чём-то лесных жителей, а набежавший издалека теплый ветер пошумит в кроне высокого кедра. И снова становится тихо-тихо, так, что влюбленный в эту землю услышит, как ложатся листья и как где-то далеко-далеко закукует кукушка – жизнь она обещает.
Но вот в этих местах, где начинает свой бег ручеек, дающий жизнь реке и океану, появились люди – гордые, завистливые. И стали называть цифры, как пожать более и побыстрее из того, что «само наросло»… И теперь в тех местах не тропы, а дороги-времянки пересекают ещё недавно нехоженую тайгу, а по берегам озер высохшие кедры и низкорослые кустарники стучат ветками на ветру – к небу они их тянут.
Вот воронье кружит над полями и людьми в грязных одеждах, желающих найти утерянное. Рассказывают, кто-то в тех местах заграничный бумажник нашёл – красивый, тонкой выделки кожа. Золотом теснен… И теперь, говорят люди, в том месте, где был кошель с долларами, сидит на ветке старый ворон. Массивный клюв опустил – как в ожидании пребывает. Шевелятся под ним на ветру красочные обертки от заграничных сладостей да поворачивается на сухом сучке забытый предмет дамского туалета. Трудно определить возраст и пол людей в грязной одежде, несвеж предмет дамского туалета. Но обнадеживает, иногда в те места чиновники наезжают, пальцами тычут в трёхэтажные формулы сложных расчетов, большие перемены они обещают. «Вот-вот свершится», – говорят. Верим, немного уже осталось нам ждать… Как-то заграничные те места навестили, обещали грант на многосерийный фильм о «предмете». «Тяжелое наследие прошлого» – будет название очередного кино.
«Всё проходит, – сказал когда-то ветхозаветный пророк, – пройдет и это». Но сегодня, когда над землей поднимается ночное светило и не имеющий дома говорит: «Господи, Господи, какие же они длинные у Тебя ночи… И нет им ни конца, ни края», – совсем холодным кажется ему свет от луны, знающей причину, начало и конец всему.
СВОЙ ПУТЬ по лабиринтам жизни Раиса Иванова начинала, как многие наши деревенские. Из Берёзовок или, скажем, Сосновок, разбросанных по Сибири. Ей местом рождения была определена судьбой деревенька Осиновка, что и случилось в положенное время. Папа у неё механизатор широкого профиля, в промасленной спецовке он ходит между тракторами-комбайнами – человек уважаемый в деревне. Мама весь день в свинарнике, с запахом от профессии возвращалась домой. Была старшая сестра, Раю опекала, могла и с мальчишкой подраться. Жили в своём доме, при большом огороде, как многие тогда.
Грустила школьница Рая, рассматривая яркие журналы, что случалось взять у учительницы. Хотелось ей прикоснуться к красивой жизни. Посмотреть на городских, что мчатся на скором поезде мимо всяких Осиновок. А у них в доме, в русской печи, в чугунке булькает. Репа парится. Корова во дворе жвачку пережевывает. Кажется, целую вечность Рая слышит с улицы лай собачонки. Там бабка Пафнутьиха – да что это за фамилия-то такая?! — в фуфайке, в руке хворостинка, на собачонку ею машет. Через дорогу паренька из их школы видно – в ватных штанах ходит! А Раечке — шестнадцать. В груди у Раи томление, её в новую жизнь оно зовет…
Вот, наконец-то, и наступил день, когда отец передает повзрослевшей дочери чемодан, собранный для отъезда. А мать кому попало доверять не советует. «Город Зеленоярск – большой, ты смотри там…» — в руке платочек мнет. …Ещё через месяц её зачислили в институт, на факультет иностранных языков она поступила. Койко-место ей выделили в общежитии: запах щей в коридоре того общежития, застиранное белье сушится на батарее. Может, потому и показалось Рае таким красивым знакомство с молодым человеком из городских – воспитан, образован. Одет, как немногие.
Странно было Рае через два месяца услышать от сына таких образованных родителей оскорбительные слова: «От кого беременна, Райчонок? — Она пыталась что-то сказать, объяснить. — Кто его папусик?» — нехорошо улыбался он, в глаза смотрел. Таким он ей запомнился.
Рожать Рая поехала домой. Там она плакала, лицо прятала в подушке. Но всё обошлось. Родила Рая в своё время: мальчик у нее, здоровенький, кричит, маму к себе требует. Сходство с его отцом она стала искать и находила сходство.
«В деревне Ване будет хорошо. Воздух чистый, бабушка рядом, иногда и Надька поможет, — говорила себе молодая мама, возвращаясь в город. — Мне образование надо получить… А молоко теперь можно купить. Не хуже материнского», — оправдывала она свой скорый отъезд.
Закончила Иванова институт, а вокруг жизнь послеперестроечная. Самой надо как-то устраиваться. Нашла работу переводчицей с английского. Присматривается к тому, как держатся девушки на экране, покупает себе пальто, какое ей не по карману. Ужинает корейской лапшой с запахом мяса. Ночью в подушку всплакнет. «Все мужики только одного и хотят», — ей жалуется.
Ненастным осенним вечером — на улице ветер резкий, сырой — в комнату их фирмы, где Иванова готовила тематическую подборку из журналов, вошел мужчина. Как ей показалось, из тех он, которые не ездят в больших блестящих автомобилях. Ошиблась она в «автомобиле»: был он владельцем двух овощехранилищ, а при них – двадцать гектаров земли. В пригороде. В окружении соснового бора эта земля, а ещё недалеко большое чистое озеро, питаемое горными ручьями.
А он – тридцати трех лет, холостой, в недавнем прошлом агроном, сделавший правильный выбор при разделе совхозного имущества. Конечно, он обещал сохранить места, о социальной защите своих восьми рабочих говорил. Обязательства подписывал.
Да вот беда, удобрения дорожают, проблемы с поливом у него. Бичи, из городских, «бомбят» его грядки; из Средней Азии, как из прорвавшейся плотины, овощи хлынули… Сумрачно и сыро в его заглубленных овощехранилищах. Там его работяги с несвежими лицами овощи перебирают. Кашляя с надрывом, заводят разговоры о повышении заработной платы.
Такой вот человек — акционер, утомленный разговорами о повышении зарплаты, — зашел в ненастный вечер в офис, где трудилась переводчицей Иванова. Она готовилась идти домой, а зашёл, как самой судьбой посланный, будущий её муж Захарченковский Кирилл Матвеевич.
С того вечера Кирилл, смотря на какой-нибудь предмет, попавшийся ему на глаза, думал так: «Она красивая, мне хорошо с ней. Престижно деловому человеку иметь жену, говорящую на европейских языках. Мальчика усыновить можно — красив он на фотографии на фоне молоденьких сосёнок. В руке ведерко с грибами, один гриб в ручке держит, как предлагает. Своего заводить, пожалуй, поздновато. Говорят, забот много, ночью не поспишь. Болеют… Может, это и к лучшему», — решается засидевшийся в женихах.
В одночасье изменилась жизнь у девушки с фамилией Иванова, родившейся в деревне Осиновка, девочкой радовавшейся вкусу пареной, а потом запеченной в русской печи брюкве, ни одного дня не имевшей своего жилья. Вынужденная слушать остроты мужиков («которые сальности говорят»), она получила всё и сразу.
Недолго Рая привыкала к хорошей жизни. И месяца не прошло, стала она бывать в модных бутиках; полюбилось ей заходить в мебельный магазин, что-нибудь присмотреть для городской квартиры. Визитку оставить, указать, к какому часу подвезти. В другое время она не может. Занята. И её супруг доволен жизнью, следя за поступлением денег на расчетный счет. «Не хило!» — говорит, руки потирая. Брезгливости не скрывает, заходя в свои овощехранилища: халаты у рабочих грязные, лица серые. И непременно кто-то кашляет. «Воруют, — смотрит неодобрительно хозяин. — Завтра же продам эти чертовы погреба!».
Какой-нибудь из заграничных годы понадобятся, чтобы почувствовать себя дамой. Но такое не для Раи, взметнувшейся из самых низов стремительно и высоко. Через какие-то месяцы она уже чай пила среди тех, которых по праву называют избранными.
— Представляете, останавливает меня на улице какой-то мужчина. Неопрятный, лицо серое. Он говорит, а я решительно ничего не могу понять. Какая-то дочка болеет, какие-то деньги… — первая дама.
— Много обнажилось всякой гадости, нечистоты, — соглашается другая, с лицом брезгливым от обозначившейся в последние годы гадости и нечистоты.
И Рая Захарченковская, ещё недавно бывшая Иванова, на это кивает согласно… Потому что офис теперь в центре города у Кирилла Матвеевича. В нём его помощники землей торгуют с учетом её подорожания. Особняк в три этажа растет рядом с озером, растет у него и томление по административному ресурсу.
Иванова в иномарке черной
Прошло пятнадцать лет.
Красиво живет Иванова. Её Кирилл Матвеевич занимает уже известное положение в обществе, возглавляя областной департамент по распределению из Общего склада. Сбылось и у Раи: завтрак по её требованию в спальню приносит служанка! «Хороша, как прежде!!!» — здесь и трёх восклицательных знаков не будет много о хозяйке. Вот некоторые из завистников могут нехорошо подумать: «Завела семнадцатилетнего любовника… Мол, соблазнила школьного товарища своего сына Ванечки – Виталика». Нет, нет и нет! Нам-то известно, что он сам набросился на Раю, когда она пригласила его в спальню журналы посмотреть. С картинками…
В одну из поездок на свидание Рая совершила наезд на пешехода. Это была неопрятная старуха, в сапогах, обрызганных известковым раствором. От удара о машину в её теле что-то сильно треснуло, его отбросило к тому месту, где находился приемник сточной канализации. Надо отметить, она приняла правильное решение: не останавливаться, а беседовать с представителями власти в другом месте.
О случившемся наезде на какую-то старуху в грязной спецовке Раиса рассказала мужу вечером. На это Кирилл Матвеевич руку устало поднял, телевизор с любимым сериалом выключил. Взглядом в супругу уперся, лицом изменился. Но невозможно не отвлечься, хотя бы несколькими словами не пояснить…
ДЕЛО В ТОМ, что у тех, кто возглавлял направление или хотя бы сектор в администрации области, была своя, присущая ему «визитная карточка». Вот, к примеру, Кудлатый — крупный менеджер. Очень крупный. Каждая минуточка его служебного времени сочтена! Закончил факультет где-то далеко, потому и перемещался он по городу на мотоцикле. Инспектируя своих подчиненных, он без всякого предупреждения врывался в их офис, снимая на ходу шлем и поблескивая заклепками на куртке. Резким толчком тяжелого ботинка открывал дверь подчиненного (подчиненный вскакивал), делал несколько крупных шагов в его сторону (подчиненный успевал отскочить), падал на его стул. Местечковый руководитель слышал вопрос, сдобренный словами разными. Как колотушкой по голове эти слова ему иностранные. (За стол держится).
По информации секретариата, на этом Кудлатый сберегал служебного времени до восьми часов ежемесячно. Было и опровержение в прессе: не восемь, а значительно больше, возражал какой-то математик, подкрепляя свои выкладки званием и дипломами европейского образца. Якобы секретариат при расчетах не учитывает какого-то коэффициента от срезания углов. И потом, возражает уважаемый ученый, почему не учитывается сокращение времени при наборе скорости? Времени торможения? На страницах одной из газет он выполнил расчет этого сложного коэффициента. Сделал это профессионально, отсылая сомневающихся к неевклидовой геометрии Лобачевского. Упоминает и теорию относительности.
Правда и то, что были недовольные перемещением большого начальника на мотоцикле без глушителя. Мол, в голове потом долго трещит. Но, конечно же, большинство мещан, посадские считали, что им повезло с руководителем департамента. А когда общественность оповестили об экономии служебного времени стрижкой чиновничьей головы «под машинку», в городе, среди образованной части населения, случилось радостное оживление. Показали Кудлатого и по телевизору, где он обещал скорый рывок в высоких технологиях, о каком никто и не слышал. Инвестиции со всего света обещал. «Мало не покажется», — улыбался, довольный. «А как же наш малый бизнес?» — спросил кто-то из журналюг-писателей, вечно путающихся под ногами крупных проектов. Кудлатый долго молчал. Лицом поменялся, дважды в платочек высморкался. Откровенно говоря, никто и не ожидал от него столь эмоционального переживания за местный бизнес. Но, овладев собою, встал и, играя желваками, пообещал самолично, завтра же, возглавить борьбу с чинушами-бюрократами, всё ещё иногда препятствующими развитию отечественного бизнеса. «Кудлатого — в президенты!» — скандировали на следующий день митингующие Центрального рынка. Некоторые плакали.
Смеем утверждать, другой областной руководитель, Крестьянских Владлен, соответствовал должности не менее. При бороде, он появлялся на службе в рубашке-косоворотке, штанины грубого сукна в сапоги заправлял. На встрече с аграриями, в глубинке, «надоть» говорил. Однажды был замечен проезжающим на телеге. Правая нога в яловом сапоге, смазанном дегтем, к земле-матушке спущена, на голове картуз, какие носили мастеровые. «Но-о, родимый», — в сторону лошади сказал. Вожжами легонько шлепнул по крутому боку кобылки. И хотя запах дегтя невозможно передать в журнале, всё получилось хорошо. Целые развороты зеленоярских газет были посвящены этому неординарному событию. Все сходились во мнении, что аграрный сектор почувствовал преемственность столыпинских реформ и свою социальную защищенность. Оптимисты писали о своём предчувствии скорого экспорта мяса, шерсти, пеньки и сала.
Отвлеклись мы. Но как иначе объяснить причину появления жесткого взгляда из-под усталых век Кирилла Матвеевича? Как объяснить закономерность появления образа?
В областной администрации он в большом кабинете сидит. Верными учениками, из подчиненных, окружен. «Нашего брата насквозь видит», — между собою они говорят, посматривая друг на друга подозрительно. «В его присутствии я себя чувствую нашкодившим пацаном», — соглашается кто-нибудь, подозревая среди своих шептуна-доносчика. Да и кто из входящих просителей не почувствует себя нашкодившим пацаном, если тебя, все твои органы, как лучами рентгена, взглядом просвечивает хозяин большого кабинета? А над ним – фотография нынешнего губернатора с президентом. Улыбаются, убежденные: нецелевому использованию бюджетных средств поставлен надежный заслон. «Ни-ни!» — смотрят отечески. Взгляд у губернатора ясный, глаза честные, молодежь любит. О литературе, искусстве печется — и руки не устают! Ниже, под фотографией в тяжелой рамке, фигура Захарченковского, локти на стол положившего; взгляд у него особенный.
Однажды конфуз вышел со «взглядом».
Зашел к вечеру, темнело в кабинете, проситель из района. Пожилой, ветеран войны, наградные колодки на потертом пиджачке. Кирилл Матвеевич за столом, при позе – ну совершеннейшая глыба! Набычился, локти на столе, взгляд немигающих глаз, веки усталые. Хоть бы одним мускулом на лице пошевелил.
Ветеран говорит, что где-то там что-то ремонтировать надо, дорогу бы поправить… неплохо бы. Водопровод… А навстречу ему – взгляд, проникающий насквозь. Лицо из гранита. Орденоносец сробел, успел ещё сказать: «Опять же, электропроводка…» и, не выдержав взгляда, посмотрел выше. А там, на фотографии, матушки мои! — сам президент. Это тебе, ветеран, не в окопчике подремывать, сытый живот гладить да цигарки крутить. Давнее вспомнил он, в струнку вытянулся – явно далеко за семьдесят ему. Захарченковский неладное почувствовал, пошевелился, кашлянуть хотел, да, видно, поздно. Твердым, строевым ветеран стал печатать шаги к фотографии. Там замер и вдруг откуда и силы у старого взялись: «Так точно! Никак нет!». Глазами президента ест.
Велика сила магнетического взгляда у Кирилла Матвеевича. Многие ли устоят? Дежурного врача пришлось вызывать.
Думаем, теперь понятно, почему и каким взглядом смотрел Кирилл на жену, узнав о наезде её машины на старуху в спецовке.
Иванова видит сны цветные
— В спецовке? — переспросил Кирилл Матвеевич, узнав о наезде.
«Наш адвокат, из администрации, взял это дело, — сообщил в обед следующего дня. — «Отстегнуть» придется родственникам, — жует лениво. — Из работяг она. Повезло, дочь алкашка, — на кончик вилки что-то подцепил, ко рту перемещает. — Правда, есть ещё сестра. Торгует на базаре. Ничего особенного. В рабочем порядке решим. Через администрацию, — бокал с белым вином поднял, глоток сделал. — Будет «выступать» — проверят, — Кирилл икнул, — торгашку по полной программе».
К вечеру того же дня Раису Ивановну пригласил к себе следователь, выяснял, насколько тихо ехала машина. К этому времени было уже собрано достаточно свидетельских показаний: старуха выскочила на проезжую часть дороги неожиданно, предусмотреть её неадекватное поведение было невозможно. («Ну хотя бы по сторонам посмотрела», — вырвалось у следователя. Свою ручку он бросил на бумаги, ладонь на лбу расположил. Вздохнув, глаза закрыл, головой в стороны покачал. Сразу видно, переживает за пострадавшую сильно). В результате следственных мероприятий было установлено: машина ехала тихо; можно сказать, и вовсе не ехала. Старуха же в стоптанных и изношенных до стелек сапогах бросилась на автомобиль. Стала биться головой о бампер, выкрикивая угрозы в адрес транспортного средства, зарегистрированного в установленном законом порядке.
Закончим так: всё обошлось, всё хорошо. Похоронили пролетарку по-людски: одели поприличнее, тапочки белые купили за счет районного отдела соцзащиты. Хорошо помогла (через доверенное лицо) Раиса Ивановна деньгами к поминальному столу. Родственники, но особенно дочь — законченная алкашка — благодарили неизвестного им спонсора за бескорыстную помощь, соглашаясь с развившейся близорукостью у их родственницы – пожилого человека. «Всю жизнь она куда-то торопилась, — вздохнула какая-то женщина с развитой мускулатурой рук. — Вот и наторопилась, — говорила, смотря через открытую дверь на улыбающуюся девочку-подростка в другой комнате. На кровати она сидит, раскачивается, в глазах пусто. С любопытством на неё посматривает и мама-алкашка. Улыбается пьяно. На губах её узкой полоской пенка обозначилась. Руку с граненым стаканом хочет выше поднять: тост она имеет.
Всё обошлось. В лучшем виде. Не стоило бы об этом долго говорить, если бы не случилось у Раисы Ивановны в те дни непонятное. Какой-то новый, неизвестный механизм был запущен в ней… Вспомнит об ударе о машину, припомнится ей треск ломающихся костей. «Не было такого, не могла я слышать», — отгоняет она воспоминания того дня. О крови думала: «Не видела я кровь на асфальте, не видела!» — на себя сердится. А на днях какую-то незнакомую девочку во сне видела: сидит на койке, раскачивается. К Рае голову медленно поворачивает. Рядом с девчонкой седая старуха в спецовке стоит, по головке её гладит. Согнутым пальцем другой руки к себе Раю зовет. Проснулась она, сердце стучит, как наружу хочет выскочить. Всё это копилось в её красивой головке, обрастало ненужными ей деталями – откуда и бралось такое? Едет, например, по улице, во двор заглянет, а там строители. Телевизор хоть не смотри. Убивают, а она должна на мертвых смотреть, думать разное. «Кровь невинно убиенного вопиет из земли», — объяснил бы кто из верящих в Каина и его брата Авеля. Но лишь где-то и когда-то слышала Раиса эти имена, а вот – «вопиет». Да и услышав их историю, сочла бы её за легенду.
Тоска нехорошая, прилипчивая стала бродить недалеко от неё. Не успеет себя занять, тоска – к ней. Тоскует Рая по словам старым, из той, прошлой жизни. Не сказать ей теперь: «Девочки». Тоскует она по людям, которых за столом можно назвать просто. Тоскует и понимает: никогда ей уже не говорить, не думая о другом.
О муже беспокоится: молчит, сон у него неспокойный. На прошлой неделе кричал. А когда она разбудила, он указательный палец поднял: «Не отсидятся они в свидетелях!».
Ляжет в кровать, а в голову лезет разное: «Какие-то придурки-журналисты мерзости о Кирилле пишут, обвиняют в трате бюджетных денег на строительство водовода к коттеджам, — негодует она. — Да, там ещё осталась непроданная нами земля. Что же теперь люди должны без воды-тепла сидеть? Без городского телефона? — защищает она честь семьи. — Если и выросли цены на землю, мы-то причем?.. Писаки несчастные, — гневается хозяйка большой кровати, рассматривая полоски света-тени на потолке. — Самого Шломхотсейдорского готовы сожрать – откуда деньги?! Откуда… Жить умеет человек! Мы-то причем, если вы – дураки? — в потолок смотрит, мысли разные у неё. Тревожно ей в часы, когда себя занять ничем не может. Но усталость постепенно берет своё. Вопрос, который встает в последнее время перед ней: «Что-то делать надо?» — встает, но не навязчиво, а мягко, потому что она дремать начинает.
Как-то дремлет, а ей зачем-то в подвал надо. В их коттеджном поселке всё стихло. В доме темно, все спят – как бы и Кирилл дома, а ей в подвал надо. Спускается, а там – она, старуха! Стоптанные сапоги в земле, спецовка в краске всех цветов. Она ей, хозяйке, пару тапочек, обрызганных кровью, протягивает. «Чо уже теперяча, — охрипшим на стройках голосом говорит. Крепким, как из железа, ногтем по подошве тапочка щелкает. — Чо уже теперяча, твоя обувка, — и наклоняется, Раису она переобуть желает. Полусапожки из лечебного подшерстка перуанской ламы снимает. Тапочек на ногу тянет. — Не отряхнуть тебе с них пыль, — кряхтит. Лицо у неё не злое, а как нужную работу она выполняет. Через маленькое окошечко цокольного этажа, зарешеченного латунной вязью, – и через сто лет не заржавеет! — за ними наблюдает обломок луны, по Промыслу Божьему «повешенный ни на чем». Он освещает седые волосы старухи, всклокоченные после удара о машину, блестит слезинка, размазанная под глазом. Старуха другой тапочек на ногу тянет; пальцы у неё крупные, а силы-то в них мало.— И прах тебе будет… не в радость, — справляется она с тапочком. С колен встает. — В самый раз, по ноге», — присматривается, глаза щурит. От этих слов очнулась Раиса — в постели она лежит. Сердце вот-вот из груди выскочит. Днем, припоминая детали, – и подумать страшно! – стало казаться, не сон это был, а кто-то его наслал после.
Этим как её толкнули в бок – сходи в церковь. Выбрала она свободное время, пришла в храм. Свечку большую поставила, смотрела, как она восковыми слезами плачет. С иконы Христос смотрит на неё, а что Ему сказать, она не знает. Перекрестилась, отворачиваясь от других. Недалеко старушки-старички молятся. Ещё какие-то мордастые кучкой стоят. Один ключом от машины поигрывает. «Не на сходняке, ты, братан», — одернул его, нерадивого, ихний. С амвона голос далеко слышен: «Бойтесь закваски фарисейской… принесите же плод покаяния…». А когда священник сказал: «Достойный!» — показалось Рае, на неё он посмотрел. Не понравился ей поп: тщедушен, борода вбок. Глаза неспокойные.
Из церкви вышла и самой непонятно почему, приниженная. Прошла нищих, вспомнила о заготовленных сторублевых купюрах, вернулась, стала аккуратно их класть в кружки. Подбегали другие, из тех, что стояли на углу. И им – по сто. Ей дружно желали здоровья. Лица у некоторых распухшие. Есть и поцарапанные.
К своей машине, припаркованной недалеко, Рая идет, её осматривает – не поцарапал ли кто? Рядом прохожие, одежда у них изношенная. «Уехать куда-то надо, жить начать заново, — не нравятся ей лица прохожих. — В цивилизованных странах люди живут там, где им комфортно. А тут вон какие… славные идут. Хоть на улицу не выходи. Никакие антидепрессанты не помогут, — брезгует дама, наблюдая прохожих и изношенность их одежды. У машины стоит как раздумывает, куда ехать. — Менталитет у них такой: не как жить, а для чего жить, — какую-то кнопку у телевизора на прошлой неделе нажала Раиса. — Вот и живите… при своей идее, — дверцу автомобиля открывает, опирается на неё, как это делают свободные люди на обложке иллюстрированного журнала. И машина у неё надутая, кажется, и она недовольна теми, которые её поменьше. — Какие-то столпы у вас, утверждение истины, какой-то Флоренский. Лик в центре вселенной всё ищете… — язвит Раиса, не желает она забыть свою приниженность и того священника, что с амвона «бредил». На неё смотрел. — Вот и месите грязь», — за руль садится, хорошо дверцей хлопает.
Иванова, гонимая за правду
Вечером другого дня Раиса стала рассказывать Кириллу, как её автомобиль обрызгал проезжавший мимо грузовик.
Напомнила ему о чистоте улиц в европейских городах. Как ей кажется, к месту упомянула о цене университетского образования в тех местах. Кирилл ужинал молча, жевал лениво. Тело у него крупное, лицо мясистое, волосы редкие. «Многие уезжают, чтоб покончить с прошлым, жить начать заново», — чашечку с попугайчиками ко рту поднесла Раиса, а на лице нечто большее, чем словом можно выразить. Супруг взглядом в неё уперся (он это любил); во рту у него недожеванное. Поперхнулся, откашлялся, прожевал, вином запил. И всё с жены глаз не спускает.
Не закончив свой ужин, встал, по комнате прошелся. В задумчивости из ящика сигару взял, конец щипчиками срезал, раскурил. Ещё походил по гостиной, дым от «гаваны» выпустил, ещё прошелся, ступая, как это не покажется для его веса странным, — мягко. «То, что умные люди, подкопив, «сваливают»… — ещё ходит, сигару перед собой прямо держит — мысль мелькала. Именно мелькала. А пора подумать. Время на пятки наступает. В кресло у камина сел, молчит долго. К ходу часов прислушивается. Лицо печальное, мешки под глазами. Струйка сигарного дыма дрожит, к плохо видимому потолку поднимается. Раиса понимает, она ждет. В камине огонек вспыхивает. — Для нас теперь важнее не копить, а сохранить нажитое», — корпусом к ней поворачивается. На это Раиса кивает одобрительно, глаза опускает, думает о чём-то своём. Молчит долго. Потом встает, к креслу подходит, голову супруга обнимает, целует в полысевшую макушку.
НОЧЬ НЕСПОКОЙНОЙ была у них. Кирилл несколько раз просыпался, в потолок смотрел. Рая на его руку свою ладонь клала; понимала: на пороге новой жизни они. «Свою, нашу перестройку надо начинать», — сказал Кирилл утром, выходя из дома. Дверью хлопнул. Несильно, но хлопнул.
С того дня Захарченковский стал меняться быстро. На службе задумается, как скорбит о несбывшемся. «Как он хотел, он же говорил, он настаивал, но не дали ему реализовать проект», — вот такое становилось у него лицо. И с каждым днём все явственнее — он хотел, но не дали! За своим большим рабочим столом он стал утрачивать «глыбастость». На подчиненных смотрел просто, говорил понятно, а это вызывало в их среде беспокойство. Секретарша нервничала. Бумаги на стол бросала.
И вот через месяц после памятного разговора: «Нынешний режим губителен для рыночных отношений и свободы личности, — среди своих сказал Кирилл Матвеевич как пробный шар забил. Некоторые, уже достаточно выпившие к этому времени, посмотрели, но… какому какое дело? — Пока нынешние коммуняки у власти, ждать хорошего не приходится». Ему ещё предложили вина, закуску подвинули, а Захарченковский этими словами под своим прошлым черту подвел.
В областной администрации перемену заметили, предположения некоторые стали строить. О его здоровье беспокоились. Удивляются подчиненные: при встрече руку подает, «здравствуйте» скажет. «Странно, странно всё это», — комментировал тот, что утверждал о всепроникающем взгляде начальника департамента. Однако те, с кем Кирилл Матвеевич имел особенные отношения, уже желали ему скорейшего отъезда. Говорили о своей готовности помогать. «Кому жаловаться на творимые безобразия?» — вздыхал Захарченковский. В глазах страдание, чем подтверждал своё желание «слинять». Об ущемлении прав малочисленных народов как-то говорил гостям, из заграничных. Сутулится. Руки опущены. Гости кивали, скорбя об ущемлении. А он голову клонит к плечу, как это у него было в трудные совхозные годы повышения урожайности по корнеплодам. Иногда вздохнет, руки в стороны разведет: что он, одиночка, может?
Да, Кирилл Матвеевич менялся быстро — слухи его подстегивали. С экрана телевизора видит — деловым людям угрожают. Мол, настанет время, как быть спокойным?
Стали родители с Ваней говорить о разном.
— В стране непуганых идиотов мы живем, — однажды сказала мама.
— Тревожно за наше будущее, — усталый папа смотрит на сына. — Всё, что создано нашим трудом, в один день может рухнуть.
— Ты уже взрослый человек, чтобы понять: у этой страны нет будущего, — мама.
Юноше, скажем прямо, нравилось: кругом идиоты, а он – нет. И родители почувствовали платформу, где надо развивать успех.
— Мы с мамой думаем, не стоит испытывать судьбу, — вел линию отец. — В мире достаточно стран, где найдется для нас достойное место.
— Там можно и девушку выбрать получше… — едва не закончила Рая именем его подружки Стеллы. («Интересно, как он барахтается со Стелкой?», — подумала и устрашилась появившейся рядом известной ей бездны.). — Мы должны позаботиться о твоем образовании, — беспокоилась мама.
УЮТНО В ИХ ГОСТИНОЙ. Блики огоньков из камина играют на инкрустированном стекле шкафа, заполненного серьезными изданиями. Напольные часы тихо отсчитывают секунды. Постукивает на кухне убираемая посуда. Ванино тело в «креслах» покоится. Он домашний тапочек переместил на большой палец, ногу на ногу положил, покачивает тапочком в сторону.
Несколько последних месяцев Рая с тревогой наблюдала о возрастающей ненависти сына к мужу. И вот снова, как раньше, они вместе: ужинает семья, они обмениваются мнениями.
«Училка наша по литературе говорит: «Россию умом не понять. А как же её понимать? Каким местом?» — одобрения за остроумное замечание ожидает Иван. И Рая радуется согласию в доме.
Хорошо ей, что из особняка, через два от них, мужчина с ней раскланивается. Улыбается, готовый в любое время остановиться и говорить, говорить. Но Рая: ни-ни! «Жена у него иностранка, потому он имеет два гражданства, — рассказывала на прошлой неделе соседка, женщина образованная, их круга. — Говорят, уставной капитал на открытие лесного дела она ему дала. Болтают, и на час иностранка не расстается со своей хорошенькой наперсницей из москвичек… Такой симбиоз», — и смотрит вопросительно: понимают ли, о чём она? И Рае хорошо, что такие люди рядом живут – свободные, раскованные.
Вот такая она, Захарченковская Раиса, родившаяся в неприметной сибирской деревне, — женщина замужняя, имеющая сына, получившая много, ничем не заплатившая за это. Фактически не ставшая женой и матерью, тоскующая. Она, пролившая невинную кровь и имеющая «хороших» соседей, принимает отношения в их семье — семье, которую не посещало посланное свыше горе, что, истаивая, объединяет — принимает это состояние в доме за согласие. Но не имеющая «тверди под ногой», Раиса предчувствует надвигающуюся беду, тревожится, оставаясь одна.
В последнее время в ней трудно узнать ту, что была год назад: из одежды она предпочитает брючный костюм, свитер; обувь простая, какую носят многие. Очки с простым стеклом на цепочке болтаются. Выезжая в город, она одевает кожаную шапочку с козырьком, ушами, которые завязывает на затылке. Не молодит её шапочка, но решительному человеку до этого ли? Морщинки появились на шее, у глаз. Из некогда синих они в голубые превратились. Холодный голубой свет у них. Смотрит она ими на говорящего пристально, как оценку ему дает.
«Толерантности у некоторых не хватает, — выражает озабоченность Раиса Захарченковская. Делает паузу: посмотрит на собеседника, может вилочкой грибочек подцепить с тарелочки или, скажем, из чашечки отпить — в зависимости от обстоятельств. И… — А когда она, терпимость к другим народам, была у нас?». Да, она уже может задать непростой вопрос, в постановке которого слышится и ответ. Потому с нетерпением она ждет тот день, когда уедет из этой страны.
Подросшие волосы Захарченковская Раиса резким движением головы убирает с глаз. Как видение больной улыбающейся девочки, что ей снится, поворачивающейся к ней медленно и неотвратимо.
В. СЕЛЯНИНОВ, литератор,
постоянный автор «КГ».
Красноярск.
Таковы воспитанные люди
Антон ЧЕХОВ (1860-1904)
1. Они уважают человеческую личность, а потому всегда снисходительны, мягки, вежливы, уступчивы... Они не бунтуют из-за молотка или пропавшей резинки; живя с кем-нибудь, они не делают из этого одолжения, а уходя, не говорят: с вами жить нельзя! Они прощают и шум, и холод, и пережаренное мясо, и остроты, и присутствие в их жилье посторонних...
2. Они сострадательны не к одним только нищим и кошкам. Они болеют душой и от того, чего не увидишь простым глазом... Они ночей не спят, чтобы помогать Полеваевым, платить за братьев-студентов, одевать мать.
3. Они уважают чужую собственность, а потому и платят долги.
4. Они чистосердечны и боятся лжи, как огня. Не лгут они даже в пустяках. Ложь оскорбительна для слушателя и опошляет в его глазах говорящего. Они не рисуются, держат себя на улице так же, как дома, не пускают пыли в глаза меньшей братии... Они не болтливы и не лезут с откровенностями, когда их не спрашивают... Из уважения к чужим ушам они чаще молчат.
5. Они не уничижают себя с тою целью, чтобы вызвать в другом сочувствие. Они не играют на струнах чужих душ, чтоб в ответ им вздыхали и нянчились с ними. Они не говорят: «Меня не понимают!» или: «Я разменялся на мелкую монету»... — потому что всё это бьёт на дешёвый эффект, пошло, старо, фальшиво...
6. Они не суетны. Их не занимают такие фальшивые бриллианты, как знакомства со знаменитостями, рукопожатие пьяного Плеваки, восторг встречного в Salon’e, известность по портерным... Они смеются над фразой: «Я представитель печати!!», которая к лицу только Родзевичам и Левенбергам. Делая на грош, они не носятся со своей папкой на сто рублей и не хвастают тем, что их пустили туда, куда других не пустили... Истинные таланты всегда сидят в потёмках, в толпе, подальше от выставки... Даже Крылов сказал, что пустую бочку слышнее, чем полную...
7. Если они имеют в себе талант, то уважают его. Они жертвуют для него покоем, женщинами, вином, суетой... Они горды своим талантом. Так, они не пьянствуют с надзирателями мещанского училища и с гостями Скворцова, сознавая, что они призваны не жить с ними, а воспитывающе влиять на них. К тому же они брезгливы...
8. Они воспитывают в себе эстетику. Они не могут уснуть в одежде, видеть на стене щели с клопами, дышать дрянным воздухом, шагать по оплёванному полу, питаться из керосинки. Они стараются возможно укротить и облагородить половой инстинкт... Они не трескают походя водку, не нюхают шкафов, ибо они знают, что они не свиньи. Пьют они только тогда, когда свободны, при случае... Ибо им нужна mens sana in corpore sano1.
И так далее. Таковы воспитанные...».
1 Здоровый дух в здоровом теле (лат.).
(Полное собрание сочинений,
т. 13, стр. 196-198).
Таким, как Вульф, на Сталина молиться...
Четыре месяца назад мы шумно и масштабно отметили и отпраздновали юбилей Дня Победы советского народа над фашистской Германией. Но до сих пор почти каждый день я продолжаю слушать необъективную оценку итогов Великой Отечественной войны из уст театрального критика, далёкого от военно-теоретических вопросов.
ВИТАЛИЙ ВУЛЬФ настойчиво навязывает радиослушателям свою ошибочную, провокационную и вредную концепцию о характере выстраданной нами войны, о роли личности Сталина в достижении Победы над озверелым врагом. Мне надоело слушать от него фальсифицированные «факты» нашей истории, озвученные, возможно, по заказу правящих небожителей. Он неустанно повторяет: «Не Сталин выиграл войну, войну выиграл народ…».
Вот это глупое утверждение меня и возмущает; многократное воспроизведение его по радио вынудило меня взяться за перо.
Во-первых, народ никакими играми на фронтах не занимался. Он своей кровью и своей жизнью защищал Отечество — свою Родину, мужественно выполняя тактические задачи, стратегические планы по разгрому врага. Говорить о том, что войну выиграл народ и при этом напрочь отрицать роль Сталина, — просто глупо да и подло. Как можно здравомыслящему человеку отрицать руководящую роль Сталина в войне, когда он был Верховным Главнокомандующим? Ни одна стратегическая операция не осуществлялась без санкции Сталина!
Если же говорить о военных играх, то этот разговор в отношении Сталина вполне уместен. Действительно, вместе со своим Генеральным штабом он вёл военные игры на картах боевых действий. Это они разрабатывали, обсуждали и утверждали планы стратегических операций и руководили их выполнением. Это они переиграли, перехитрили гитлеровских стратегов. А народ на фронте никаких игр не вёл, он клал свои жизни на алтарь Победы.
И если уж Виталию Вульфу так хочется применять термин «игры», то ему следовало бы сказать: «Войну выиграл СОВЕТСКИЙ народ под руководством Сталина». Это было бы справедливо, поскольку соответствует истине. А в противном случае – фальсификат, враньё. Да и не надо стыдиться называть народ-победитель советским. Тем более Вульфу – уроженцу одного из самых интернациональных городов СССР – Баку.
Но нет. Никак не хочет Вульф признавать руководящую роль Сталина в войне, его решающую роль в Победе. Да, короткая у этих людей память. Как скоро и сам наш «герой», и его хозяева забыли заслуги вождя по спасению славянского, цыганского и еврейского населения СССР (к числу последнего принадлежит и сам Виталий Яковлевич). Забыли Бабий Яр. Забыли, что при гитлеровской оккупации над ними нависала угроза полного уничтожения. Так что благодарить те же евреи должны сейчас Сталина за своё спасение, молиться на него как на икону, а не охаивать!
Впрочем, а зачем им СЕЙЧАС «поднимать» Сталина, если все эти вульфы ныне – хозяева жизни. Ему самому уже 80 лет, а он до сих пор в начальниках ходит – главный редактор радиостанции «Культура» Всероссийской государственной телерадиокомпании. Большую же часть своей жизни Виталий Вульф был театральным критиком. Поэтому его ли это вообще дело – оценивать роль Сталина во Второй мировой войне? Нет, не его. Ему бы сосредоточиться на оценке вклада в мировое театральное искусство Станиславского, Мейерхольда, Таирова, Эфроса, Сары Бернар, в конце концов… А то нашёлся тут ещё один военный критик – новый Волкогонов! Так что пусть лучше занимается вопросами истории и дальнейшего развития театрального искусства (это у него куда лучше и убедительнее получается), а не в своё дело не лезет…
Подытоживая, могу сказать, что выступления Виталия Вульфа по радио с отрицанием роли Сталина в войне – это ещё один пример того, как буржуазная пропаганда, выполняя заказ международного империализма, брызжет в общество ядом и ненавистью ко всему советскому, пытаясь исказить и очернить нашу славную советскую историю и её вождей – Ленина и Сталина.
Если говорить о способности (по Вульфу) народа осуществлять без руководителя, без вождя крупнейшие исторические и общественные изменения и преобразования, то сразу возникает вопрос: почему же в современной оккупированной России народ, стонущий под гнётом антинародного режима бандитского капитализма, не сбросит сам с себя это иго? Ответ прост: без вождя, без руководителя, без нового Минина, без нового Пожарского, без нового Суворова, без нового Сталина один народ сам ничего не сделает. Необходим способный лидер, необходим вождь, который поставит перед народом цель и поведёт его к ней.
Поэтому нам не остаётся ничего другого, как ждать нового Сталина. И Сталин придёт!
А. АЛЕКСЕЕВ.
Богучаны.
НЕОБХОДИМА НОВАЯ МОДЕЛЬ
За последние восемнадцать лет в России был узаконен капитализм в одном из его наихудших вариантов. Все, что принадлежало народу в лице госу¬дарства, теперь принадлежит частным лицам. Нынешние олигархи всеми способами удерживают власть, притом что государственное достояние целиком и полностью сделали своей собственностью. Простых же людей поставили в такие ус¬ловия, при которых они едва-едва сводят концы с концами. На высших ступенях власти заботятся не о процветании и могуществе России, не об улуч¬шении жизни российского народа, а в первую очередь о себе любимых, о накоплении миллионов и миллиардов для своих наследников, которые продолжат дело превращения России в плохую копию Америки, а русских — в вымирающую нацию.
ГОВОРЯ с высоких трибун о коррупции, наши власть предержащие переключают внимание людей на взятки, откаты, «пи¬рамиды» и другие способы обогащения. Хотя всё это действительно практикуется теми же коррумпированными чиновниками и министрами, которые прикрывают свои чёрные делишки высоким чином и положением. Придумывая антиконституционные реформы, они бессовестно обирают простых людей.
Олигархи ради собственной выгоды уничтожают леса, вырубают сосновые боры, оставляют «лысыми» сопки, строят роскошные замки. Борьба за собственность захлестнула этих денежных гос¬под: они намерены приобрести в личное пользование лучшие куски земли в заповедных зонах с река¬ми, озёрами, лечебницы, здравницы, дома отдыха. Таким образом, у народа отбирают право на от¬дых, лечение и свободное перемещение в курортных местах.
Сельское хозяйство оставляют погибать без помощи и поддержки. Заводы, фабрики закры¬вают, разрушают или отдают частному бизнесу как территорию для распродаж. Класса рабочих и кре¬стьян больше нет. Лозунг «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» власть не приветствует. Вместо этого «соединяются» наркобароны, бандиты и мафия. Высококвалифицированных специалистов своего дела лишают работы, потому что хозяева предприятий воруют, беря от жизни с лихвой, а за их жадность и грехи расплачиваются честные тру¬женики и неповинные люди.
Установленный в России МРОТ (минимальный размер оплаты труда) вынуждает людей влачить нищенское существование, поскольку каждому из нас надо не только питаться (хотя о нормальном питании для многих и речь не идёт), но и платить за квартиру, газ, электроэнергию, телефон, одеваться. А не дай бог заболеть — такие рас¬ходы попросту не предусмотрены. Постоянное повышение цен, не регулируемое и не контролируемое государством (поскольку у нас «свободные рыночные отношения»), опустошает и без того тощие кошельки простого народа. Особенно на¬гло подскакивают цены перед праздниками, чтобы россияне почувствовали, что «жизнь — не сахар, а праздник — не мёд»! И т.д. и т.п.
Проработав всю жизнь, человек получает пенсию, которая не помогает вести здо¬ровый образ жизни, а лишь укорачивает её. Таким образом стариков заставляют думать не о счастливой старос¬ти, а о том, как элементарно выжить и прокормить себя.
Ветеранов Великой Отечественной войны могут безнаказанно унижать и оскорблять, принижая их реальные подвиги и роль освободителей. Без зазрения совести переписывается история нашего Отечества, фальсифицируются исторические документы, фаль¬шиво трактуется «чёрное» и «белое».
А чего стоит воспитание детей? Далеко не все родители могут заплатить необходимую сумму за спортивные секции, кружки, лагеря труда и отдыха. Когда-то чуть ли не в каждом дворе существовали спортивные площадки для футбола, хоккея, волейбола, пользоваться которыми можно было совершенно бесплатно. Их обустройство финансировали промышленные предприятия и ЖКО. Ныне подавляющее большинство из них разрушены либо ликвидированы.Отсюда пустое времяпровождение, плохие компании, наркотики, алко¬голь. А ведь дети — это будущее нашей страны!
В Россию на заработки прибывают миллионы граждан из ближнего зарубежья. Это очень дешёвая, а значит выгодная для наших работодателей рабочая сила: получая маленькую зарплату, эти люди зачастую живут в антиса-нитарных, рабских условиях. Среди них есть и такие «гости», которые решают проблему пополнения своего кошелька незаконным образом: идут на преступления, ввоз и распространение наркотиков. И получается, что «дешёвая рабочая сила» для одних оборачивается большими проблемами для дру¬гих. Не вызывает сомнения тот факт, что правительство страны и чиновники с помощью мигран¬тов хотят закрепить планку низкой оплаты труда и осуществить при этом максимальную занятость рабочих мест.
Вообще, по моим наблюдениям, у многих «новая модель жизни» сломила дух, убила волю, похоронила надежду. А представители власти и депутаты выбирают позицию наименьшего сопротивления: они нисколько не радеют за то, чтобы россиян уважали в своей стране, чтобы у них была работа (не только павильоны и офисы, но фабрики и заводы), хорошая зарплата, достойная жизнь, безопасность и уверенность в завтрашнем дне. Всё пущено на самотёк. Ничего не разобрать: нет чётких законов, нет единства про¬тивостояния злу, нет сплочённой борьбы против обмана и коррупции, нет строгого контроля, нет су¬рового наказания. Это как запутанный клубок, «размотать» который практически невозможно.
Невольно задумаешься: а для чего советские люди выиграли войну, прогнали фашистских оккупантов? Для того, чтобы Россию превратили в большой коммерческий рынок? Для того, чтобы появились как грибы после до¬ждя миллионеры, олигархи, капиталисты, коррумпированные чиновники? Эти хозяева жизни в своих интересах поделили-разорвали великую когда-то державу на кусочки, разграбили её богатства и продолжают расправляться с каждой отдельной республикой. Ведётся необъявленная война за собст¬венность.
Конечно же, настоящие патриоты Родины такую модель жизни не приемлют. Потому что построена она в угоду одному-единственному классу ны¬нешних господ. Потому что в сегодняшнее время главное не патриотизм, не честность, не духов¬ность, а количество денег, и при этом неважно, каким путём (криминальным или нет) они добывались.
Жизнь народу портят глупые полити¬ки: экономящие без экономии, реформирующие без ума, правящие в ущерб, которые без американ¬ского шаблона ничего не умеют делать. Мнение американских идеологов для таких «отцов народа» важнее, чем глас российских людей, представляющих широкие народные массы. Тем самым наши «политически подкованные» господа показывают миру, что Россия — страна слабая, не способная жить «своим умом». Кто же нас после этого будет уважать?
В нашей стране никакой войны не надо с такими управленцами-чиновниками: они всё развалят, разрушат, уничтожат, разломают. Но зато умеют красноречиво ораторствовать и убаюкивать пустыми обещаниями. Из-за них буксуют все отрасли нашей жизни. К тому же ни од¬на из внедряемых ими реформ не сделала жизнь российского народа краше и лучше. Наоборот, эти антинародные реформы приносят людям большие проблемы и переживания: достаточно назвать реформу ЖКХ, рефор¬му образования, экономическую реформу, пенсионную реформу. За что же господа-чиновники полу¬чают свои сумасшедшие зарплаты? Не иначе, как за жадность, корысть, коррупцию и безответственность.
При таком раскладе дел вряд ли жизнь российских людей в скором времени станет лучше. Многие вынуждены не жить, а выживать в этом зловещем мире капитализма.
Впрочем, я ни на минуту не сомневаюсь, что когда-нибудь эта непрочная модель из низкого качества «спичек американского производства» рухнет, и под обломками останутся выживать истинные патриоты своей Родины, в то время как иуды, имеющие двойное гражданство, убегут в заграничные дали. Новая «модель жизни» будет выгодна им до тех пор, пока есть чем поживиться, ну а в случае её развала или краха, имея большие деньги, они создадут себе родину в любом другом месте земного шара или космоса. Да ещё и посмеются над теми патриотиче¬скими личностями, кто, несмотря на трудности, не променяет свою деревеньку, пропитанную вековы¬ми русскими традициями, на богатую, но чужую заморскую страну.
В России надо помогать талантливым и умным людям. Глядишь, от их светлых идей кому-то на Руси и станет жить хорошо. А неумные и не имеющие таланта и так пробьются с помощью денег, но их коэффициент полезного действия будет равен нулю.
Почему на TВ так мало передач и сюжетов о российских умельцах и изо¬бретателях из народа? Это было бы куда интересней, а главное, полезней, нежели до чёртиков уже надоевшие телепередачи о гламуре и бес¬конечные политические споры о том, «кто виноват». Ведь сколько хороших идей пропадает, «уходит в землю» или увозится за гра¬ницу! Остаётся надеяться, что найдутся спонсоры-меценаты, которые помо¬гут воплотить эти новшества в жизненную среду. Наш мудрый народ во все времена был мастер на придумки и выдумки. Жаль, что сейчас мы не ценим того, что имеем.
Хочется верить, что когда-нибудь изобретут такую модель жизни, при которой все граждане нашего государства будут жить успешно и счастливо. Многострадальная Россия это заслужила. Но для того, чтобы такая модель получила своё воплощение, политическая элита России должна состоять из истинных патриотов — умных, честных, бескорыстных, ответственных, а главное, любящих свою Родину и страждущих за свой народ.
Только тогда Россия будет по-настоящему сильной, независимой и свободной, когда её народ окрепнет ду¬хом. Только тогда с нами будет считаться весь мир и во всех уголках земного шара Россию будут уважать!
Татьяна ГЛУБОКОВА.
Красноярск.
На страже закона – ГОСПОДИН ПОЛИЦАЙ?
Есть хорошая притча, что когда в «бардаке» дела не идут, то не мебель передвигают, не вывеску меняют, а персонал известной профессии. Дела в милиции не идут, вот и решили вывеску сменить, обозвав её полицией. Эту идею не очень позитивно (мягко говоря!) встретила общественность нашей страны. В период страшной засухи в центральных районах России такое затратное начинание вызывает в лучшем случае удивление людей. Сейчас дай Бог удержать цены на продукты первой необходимости. Даже один из активных членов партии «ДоЕдим Россию», депутат Законодательного Собрания, бывший «мент», выступая на ТВ, осудил эту инициативу главы государства, учитывая громадные затраты по реализации данной затеи. Сколько надо сменить вывесок, печатей, бланков, сколько машин перекрасить…
ХОТЕЛОСЬ бы высказать свои мысли по этому вопросу. Почему почти век назад пришлось менять название полиции на милицию, хотя функции у них одинаковые? Без стражей порядка ни капиталистическое, ни социалистическое государство существовать не может. Пока есть преступность, этот мощный рычаг воздействия должен существовать. В своей знаменитой работе «Государство и революция» В.И. Ленин указывает на сущность пороков капитализма. К примеру, на воровские коммерческие банки, которые делают деньги из денег, соблюдая коммерческую тайну для финансового жулья. А жулики и воры не могут быть созидателями, равно как люди, стоящие на страже их интересов, не могут быть честными работниками. Вот основная претензия к капиталистической милиции, её ахиллесова пята.
Там, где гуляют свободные деньги, всегда будет желание приобщиться к ним, тем более вооруженному человеку. Именно коррупция съела царизм, ведь не большевики скинули «кровавого» царя, а окружение монарха, которое хотело продлить своё безбедное существование, сидя на шее голодного народа. Если бы при царе жили хорошо, то и революции не было – от хорошего лучшего не ищут. Полицейские, жандармы, городовые до того довели народ своими поборами и бесчинствами, что в 1917 году люди начали их ловить и вершить самосуд. При смене государственного строя советская власть не могла оставить такое название репрессивному органу. Решили дать название «милиция», что означает «добровольное ополчение». Это слово было ближе к сознанию русских, нежели немецкое «полиция», что означает «городская стража».
На работу в милицию рабочие коллективы выдвигали наиболее честных и порядочных ребят, которые должны были отчитываться перед коллективом о проделанной работе по защите интересов трудящихся. Партия коммунистов всегда держала на контроле вопрос подбора милицейских кадров, поскольку речь шла о людях, которые работают с оружием в руках. Так было до совершения контрреволюционного переворота в 1991 году, когда вновь появились коммерческие банки, которые в оффшорах «отмывают» народные деньги. Люди, которые раньше сидели за воровство, теперь стали важными боссами, вошли во власть и «клепают» законы под себя. А средства массовой информации с их подачи насаждают чуждые нашему народу порядки. С экрана льются песни тюремного пошиба, милиционеров называют на тюремном жаргоне «ментами», «мусорами», «легавыми», фильмы демонстрируют «романтику» воровской жизни.
Как-то будучи в Анапе, пришёл на пляж и подумал, что попал на «зековский пятак»: вся молодежь в «модных» наколках – пьют, курят, сквернословят. И что страшно, все думают, что это модно, «продвинуто». Смотришь сериал «Глухарь» и думаешь: не дай Бог попасть на «токовище» к такому подонку. Он и его товарищ из ГИБДД только и думают, как выдавить деньги из задержанных и потерпевших. Максим Аверин, сыгравший капитана Глухарёва, – артист хороший, но манеры его героя – развязность, мерзкий служебный роман со стареющей начальницей — смазывает всё впечатление и наводит на недобрые мысли о его конторе – Пятницком РОВД. Если режиссёр хотел показать правду, то она не имеет воспитательного значения как для работников милиции, так и для населения. Театр и кино призваны воспитывать в человеке доброту, а грязи в нашей жизни и так хватает.
В этих условиях от милиции ждать иного не приходится. Заставляют охранять тех, по которым давно плачет тюрьма. Работники правопорядка это хорошо понимают, и потому у них нет моральных преград в собственных методах обогащения, тем более сотрудники наделены властью, подкрепленной оружием. Вот и «доят» по чину и рангу. Ну, а против оружия не попрёшь, приходится «делиться».
К большому сожалению, в последние 20 лет милицию просто «подставляют» – то в Чечню гонят под пули, то купленный судья выносит постановление на захват завода, то приходится разгонять рабочих, которые из-за жулика остались без куска хлеба. Всё это в конечном счёте не улучшает моральное состояние работников милиции. Верха наворотят, а милиция расхлёбывай.
Раньше было просто: если кто украл у государства – с чистой совестью надевай тому человеку наручники. Потому, что украл и часть того, что принадлежит милиционеру. Никто не имел права жульническим способом завладеть предприятием, землёй, лесом и т.д., ибо всё это являлось народным достоянием. И сотрудник органов как представитель народа гордился тем, что пресёк преступное деяние. А сейчас тронешь кого-нибудь, и выяснится, что это уважаемый человек из «элиты», либо сынок высокопоставленного чиновника/бизнесмена, и его надо беречь пуще глаза.
***
В заключение мне хотелось бы высказать своё сугубо личное мнение о названии. Для всех советских людей, особенно тех, кто жил при немецкой оккупации в годы Великой Отечественной войны, слово «полицай» ассоциируется со словом «фашист». И те, и другие вешали партизан, жгли деревни с мирными жителями. Лично мне трудно представить полицая в фуражке с красным околышем. Может, логичнее тогда перейти на форму, введённую немцами для предателей-полицаев?
Я сам инициативный человек и уважаю людей подобного же склада, но весьма сомнительна полезность инициативы ради одного лишь факта переименования. Ещё есть время её отменить. Или в крайнем случае подождать до новых президентских выборов. Отменили же решение Ющенко о присвоении звания Героя Украины Степану Бандере с приходом нового президента. Может быть, и русский народ одумается, заменит у власти таких инициаторов? Дело ведь вообще не в названии, а в сути, содержании того, что мы имеем. А на российском дворе продолжает править бал капитализм…
Виктор ДУБАКОВ (Красноярск).
ГиперМАКЕТ ТОТАЛИТАРНОЙ СИСТЕМЫ
Не секрет, что в условиях капиталистического общества у малоимущих студентов всегда существует потребность в заработке. Студенты часто подрабатывают во время летних каникул. Тяжелое материальное положение семьи, отсутствие возможности жить сытой жизнью обывателя толкает современных учащихся на путь осознания своей пролетарской сущности. Осознание это в виде первого полноценного трудового опыта зачастую является шоком. Тогда человеческие отношения ущемляются и на первое место выходит жестокая беспринципная эксплуатация — высасывание прибавочной стоимости. Жадность буржуа, тем более в эпоху кризиса, становится настолько неприкрытой и вопиющей, что даже в меру аполитичная студентка, ощутив такую картину на собственной шкуре, решила нам об этом рассказать
ИТАК, НЕКТО Даша К. — студентка, решив подзаработать на каникулах, устроилась продавцом в один из гипермаркетов Ростова-на-Дону, а конкретно говоря — «М. Видео».
Первое, что поразило Дашу, — это запрет на общение сотрудников между собой. За тем, чтобы это правило не нарушалось, следит директор. Его обязанности включают в себя составление отчетов, которые за него на самом деле делают менеджеры, и фискальные функции: следить за сотрудниками и контролировать их. В частности, он раздает указания продавцам и кассирам о том, как нужно работать, и тогда, когда они и так прекрасно справляются со своими обязанностями. Он подкрадывается к кассирам сзади так, чтобы они этого не заметили, чтобы проверить, обращается ли кассир к покупателям в соответствии со стереотипной формулой («Здравствуйте», «Ваша сдача...», «До свидания», «Спасибо», «Удачных покупок» и т.д.), даёт ли он вежливые и терпеливые ответы на глупые и грубые вопросы и реплики покупателей, достаточно ли покорно сносит их агрессию и не отвечает ли им аналогичной агрессией.
Не приветствуются контакты, любые отношения и даже разговоры о работе. Не разрешается дружба между продавцами, кассирами, охранниками. Нельзя разговаривать в столовой, помогать и обращаться друг к другу за помощью.
В результате подобной политики доходит до того, что сотрудники не вступают ни в какое общение между собой, отворачиваются друг от друга, сидят в закрытых кассах и занимаются своими делами (в отсутствие покупателей).
Чтобы предотвратить любые контакты, каждого нового сотрудника обучает менеджер. Но если, начав работать, новенький захочет что-то узнать-спросить и подойдёт к другому продавцу, в помощи ему будет отказано. Это всё обосновывается тем, что руководство магазина боится сговора трудового коллектива с целью кражи товаров.
Понятно, что таким образом хозяева магазинов под видом предотвращения воровства со стороны персонала также и не дают последнему объединяться, договариваться, протестовать, отстаивать свои права, совместно выд-вигать требования с целью улучшения условий труда, повышения зарплаты.
Усилия всего коллектива направляются в русло навязывания товара покупателям. Для этого устраиваются хитроумные рекламные акции с бонусами, которые, ясное дело, уже включены в стоимость товара. Персо¬нал постоянно вынужден, унижаясь, впаривать товары, особенно богатым клиентам, которые зачастую не обла¬дают элементарной вежливостью (к персоналу они обращаются на «ты») и всем своим видом стараются показать своё более высокое положение в обществе. Разговаривают они нагло, в том числе используя ненормативную лек¬сику в сочетании с повышенным тоном, особенно на выдаче и складе, не же¬лая ожидать, пока сотрудники найдут их покупку. Основной аргумент, который используют данная категория покупа¬телей, — то, что они оставили в магазине много денег, и теперь им все за это должны и обязаны.
Зарплаты сотрудников магазина примерно таковы. Директор получает 60 тысяч руб. Менеджеры – 20 тысяч. Продавцы – 15 тысяч руб. + процент от продаж. Кассиры – 11 тысяч руб. Быва¬ют небольшие премии (не более 500 рублей). Режим работы у кассиров — 2 через 2 (12 часов смена). При этом график работы часто нарушается: работают 3 через 2. Продавцы и промоутеры работают по скользящему графику и каждый день. Понятное дело, что эксплуатация пролетариата при этом жесточайшая. И это в магазине с товарооборотом до миллиона рублей в день!
Старшие охранники магазина — в основном бывшие сотрудники «органов», успешно выполняющие роль цепных псов режима. Они так же, как и директор, и менеджеры, фискалят за сотрудниками. Персонал подозревают и проверяют на совершение краж. Например, на выходе из магазина обыскивают кассиров и продавцов. Старшие охранники обращаются к сотрудникам магазина в уничижительной форме, явно испытывают садистское удовольствие, унижая продавцов и кассиров (видимо, сказывается побочный эффект работы в «органах»). В связи с этим узнать реальный уровень их зарплат не получилось. Известно только, что они получают премии, поймав кого-нибудь на воровстве.
Показательна история с кассиром этого магазина Эльвирой X. Кассир X. собирала на свою карту бонусы покупателей (виртуальные деньги, существующие не более 3 месяцев), которые от них отказались, хотя кассир X. и предлагала им эти бонусы в обязательном порядке. Бонусы нельзя получить в денежном виде, на них можно приобрести товары в «М. Видео» и только в течение 3 месяцев, после чего они сгорают, будучи невостребованными. Обнаружив у кассира X. эту карту, начальник охраны и другие менеджеры обвинили её в мошенничестве. Сейчас угрожают ей уголовным преследованием, судимостью, таскают на бесконечные допросы местного масштаба, заставляют писать объяснения, унижают... В общем, всё направлено на то, чтобы посеять в коллективе атмосферу недоверия. Стародавняя схема этого известная – «разделяй и властвуй».
Владельцы магазина стремятся превратить своих подчиненных в униженную, терпеливую и молчаливую (в плане отстаивания своих прав) прислугу, пресмыкающуюся перед «хозяевами жизни» с толстыми кошельками, забывшую о достоинстве и самоуважении, готовую лизоблюдствовать за каждую копейку, которую ей кинут.
Из всей этой истории можно сделать некоторые выводы. Сознательность пролетариев остается, к сожалению, на весьма низком уровне. Разобщённость трудовых коллективов для современной России — весьма распространённое явление. Каждый надеется пролезть повыше, вверх по социальной лестнице. Таковы и наши недопролетарии-студенты. Они мечтают после получения образования, имея востребованную специальность, жить в системе капитализма, иметь сносное экономическое положение. А на бедность пролетариата закрывать глаза.
Но эта иллюзия российского студенчества, которому власти РФ успешно промыли мозги своими «нано-религиозными» мантрами, неизбежно рассыплется в пух и прах, и тогда они так же, как и их более прогрессивно мыслящие собратья-учащиеся из других стран земного шара, возьмут в руки «Капитал» (а может, и «коктейль Молотова») и окончательно поймут, что счастливы они будут лишь тогда, когда «пос¬леднего бюрократа задушат ремнём последнего буржуя» (граффити «Красного мая-1968» во Франции).
Максим КРЕМНЕВ (Ростов-на-Дону).
ПОД ДРОБЬ БАРАБАНОВ И ЗВУКИ СЕРЕБРЯНЫХ ГОРНОВ
Этим летом всесоюзная детская здравница «Артек» имени В.И Ленина торжественно отметила свой 85-летний юбилей. А на днях по электронной почте мы получили главы из книги «Артековец – это навсегда!» Владимира Ерофеевича ПОДЗНОЕВА, ветерана «Артека», заслуженного работника культуры и члена Союза кинематографистов Украины.
В.Е. Подзноев – наш земляк. Детство и юность его прошли на родине легендарного Ивана Ярыгина в посёлке Сизая Шушенского района. 45 лет назад В.Е. Подзноев, молодой выпускник Ленинградского института культуры, приехал по направлению в «Артек». В том же году он возглавил киностудию «Артекфильм».
Счастливый свидетель многих ярких событий в самом солнечном лагере СССР, он сумел зафиксировать их как профессиональный кинооператор на плёнке, создав таким образом живую кинолетопись истории любимого лагеря советской и зарубежной детворы в событиях, праздниках, слётах и встречах с выдающимися деятелями нашей страны и зарубежными кумирами, а также с космонавтами, звёздами кино и эстрады, знаменитыми писателями и героями спорта.
По сценариям Подзноева создано несколько документальных фильмов, в числе которых «Дадим шар земной детям!», «Всё начинается с детства», «Столица детства» (в соавторстве с А.М. Ануфриевым).
А сегодня мы рады представить читателям некоторые главы из его только что вышедшей книги.
Владимир ПОДЗНОЕВ (Ялта)
Я узнал себя на экране
Накануне 40-летнего юбилея «Артека», в начале 1965 года, я снимал дипломную работу о красногалстучной пионерской республике.
По моему замыслу фильм строился на истории лагеря со дня его основания. И, конечно, сценарий будущего опирался на документальные архивные киноматериалы. Задача была не простая, но всё-таки за короткий период производства фильма необходимые исторические документы были собраны. Лента смонтирована. И первыми зрителями стали работники «Артека» — пионерские вожатые, начальники дружин.
В зале погасили свет, и только луч из кинопроекционных окон высвечивал на экране события и моменты многих лет артековской разноплановой жизни. Для тех, кто был в зале, один эпизод из военного прошлого, может быть, запомнился больше других. И вот почему.
На экране хроника освобождения Крыма, Севастополя. На окраине города маленькие ребятишки, дети войны, лет десяти—двенадцати, с котомками в руках выбираются из землянки, где укрывались от бомбежки. Кладут свои нехитрые пожитки на тележку и катят её по направлению в город, который только что отразил авианалёт фашистов.
В зале тихо, слышен лишь равномерный стрекот кинопроектора. И вдруг тишину прервал взволнованный голос : «Так это же я! Я помню, как нас снимали! Это моё военное детство!».
Узнал себя на экране Евгений Александрович Васильев, начальник дружины «Лесная». Редкий счастливый случай! Но на этом история не закончилась. Спустя несколько дней на встрече с кинооператором Центральной студии документальных фильмов по Крыму Иваном Андреевичем Запорожским я рассказал ему о своей дипломной работе и о том удивительном случае, который произошел на просмотре фильма. Рассказал ему всё со всеми подробностями о севастопольских детях.
Иван Андреевич внимательно слушал меня. Видно было, что он вспоминал и свои военные годы. Вспомнить было что, ведь прошел он с кинокамерой всю войну. Отсняты километры пленки, на которой отразились сотни человеческих судеб.
— Возможно, это мои кадры, — сказал военный корреспондент.— Я припоминаю, это было в Севастополе. Хотел бы я встретиться с тем мальчиком из военного прошлого...
Встреча состоялась. Что это? Судьба? Или просто жизнь? Представьте, с каким интересом слушали молодые вожатые своего начальника дружины и военного кинооператора- документалиста. Судьба, Случай, Жизнь подарили нам эту встречу- воспоминание…
Спустя ещё некоторое время этой редкой, необычной историей заинтересовался известный кинорежиссер Леонид Михайлович Кристи. Он и продолжил об этом рассказ в своём фильме «Ребячьи комиссары», где одними из героев стали воспитатель «Артека» Евгений Александрович Васильев и кинооператор-фронтовик Иван Андреевич Запорожский.
Нештатная ситуация
Во время отдыха на Южном берегу Крыма первого космонавта земли Юрия Алексеевича Гагарина нередко можно было видеть в кругу пионеров-артековцев. Они охотно делились с ним обо всём, в радиоклубе вместе выходили в эфир с позывным «UB-5 Аrtеk», который знали на всех континентах планеты; с гордостью ребята показывали космонавту авиационный и космический кружок.
Почётного артековца ребята часто приглашали и на свои праздники. Присутствие Юрия Алексеевича на них вызывало у ребят чувство причастности к большому общему делу.
Как-то на одном из таких праздников мы вели киносъёмку, а рядом с нами крутились юные фотокорреспонденты. Ответственные за порядок строго запрещали ребятам мельтешить перед глазами гостей. А одному из мальчишек, который как настоящий юнкор умело обходил преграды, очень хотелось сделать снимок космонавта. И вот, когда он, наконец, нажал на кнопку затвора ещё и ещё раз, понял, что с фотоаппаратом что-то случилось.
Огорчения его, может быть, никто и не заметил, если бы Юрий Алексеевич не позвал его к себе. Он взял у мальчика его «Смену», попросил снять куртку, быстро приспособил её под зарядный мешок, под ней словно маг-волшебник, что-то сделал и вернул ему фотоаппарат. Пределу радости на лице мальчика не было конца: он сделал желанный снимок.
Нас поразила редкостная способность Юрия Алексеевича среди ребячьего моря заметить этого мальчика, понять причину его огорчения как нештатную ситуацию на космическом корабле и устранить её.
Мы, стоящие рядом, просто и не обратили бы на него никакого внимания, а он заметил. Такая реакция и наблюдательность, наверное, и должна быть у космонавта.
Королевский подарок
Над «Артеком» на небольшой высоте кружился военный вертолет. «Странно, — подумал я. — Обычно здесь пролетают гражданские или пожарные вертолеты. Но кто знает, может быть, и военным что-то нужно в этом районе. Вскоре на киностудию зашёл человек в форме подполковника. «Вы заказывали вертолет? — по-командирски спросил он меня. Я долго не мог сообразить, какой вертолет и когда я его мог заказывать? Заметив мою растерянность, офицер продолжил: — Вертолет для киносъемок прибыл в ваше распоряжение».
Съёмочную аппаратуру погрузили в машину и нас повезли в Краснокаменку на вертолётную площадку, где стояли машины с рациями, топливом, а рядом красовался огромный вертолёт, который только недавно я видел в небе над «Артеком».
Техники быстро сняли дверцу вертолета, пристегнули меня страховочным поясом, и вот мы уже летим над «Артеком». С высоты он выглядел фантастично. Как королевство со сказочными лёгкими, воздушными дворцами, красиво вписавшимися в ландшафт этого удивительного и уникального заповедника детства. Отсняв весь запас пленки, мы приземлились уже на стадионе. Поблагодарили пилотов и, не успев спросить о том, кто же прислал вертолёт, только и увидели, как винтокрылая машина взмыла в небо и улетела.
...Уже позже я припомнил, как в один из летних дней неожиданно на легковых автомашинах в сопровождении начальника «Артека» Дмитрия Александровича Трусевича к нам приехали гости. Меня попросили показать один из артековских фильмов.
Я сел в зале вместе с гостями. На экране зазвучали ребячьи голоса, включилась бодрая пионерская музыка, заплясали языки пионерских костров. Гости смотрели фильм с большим интересом. Особенно их поразили ракеты, которые собирались в лаборатории и запускались с артековского космодрома.
Всё было, как у взрослых. А когда пошли кадры «Артека», снятые с высоты, один из гостей, лица которого я не разглядел в полутёмном зале, спросил: «А эти кадры над «Артеком» с самолета снимались?». Я ответил, что заказать самолёт или вертолёт для съемок очень дорого, поэтому пришлось снять эти планы с Медведь-горы, имитируя полет. Хотелось бы, конечно, пролететь над «Артеком» с кинокамерой – интересно же, какой он с высоты птичьего полета!..
«Мы постараемся помочь вам!» — произнёс тот же голос. Тогда я, естественно, не придал мимолётному разговору никакого значения. Но позже в архиве музея «Артека» случайно отыскалась фотография, на которой вместе с первыми космонавтами земли был снят неизвестный тогда нам главный конструктор космических кораблей Сергей Павлович Королёв. Это он сделал нам такой королевский подарок.
Как дела у Кайрата?
Отснят последний кадр фильма, и вот уже мы со всей съёмочной аппаратурой подъезжаем к пляжу, дабы окунуться в море.
Ребята побежали купаться, а я не спеша укладывал камеру и оптику, которая лежала на сиденьях автомашины.
— Хватит копаться, иди к нам, — кричали со стороны моря.
Я пошел к морю и мимоходом взглянул на человека, который лежал на берегу и как бы вбирал энергию всей Вселенной. Обратив внимание на его крепкие ноги, перевёл взгляд на лицо и… не поверил своим глазам: передо мной был известный всему миру футбольный вратарь Лев Яшин. Я подошёл к купающимся ребятам и сообщил: «Вы знаете, кто сейчас находится на пляже? Лев Яшин! Давайте попросим его сняться в нашем фильме, не упускать же такой случай!».
Уговаривать Льва Ивановича сняться в фильме даже не пришлось, он тут же согласился поехать к юным спортсменам-артековцам. Юные футболисты поначалу просто не поверили, что к ним пришел сам Лев Яшин, сама легенда. А он привычно стал в ворота, по которым ребята стали по очереди бить. Каждый старался забить гол, но мячи словно прилипали к рукам прославленного вратаря.
Он не пропустил ни одного удара. Никому из артековцев не выпало счастья забить голкиперу.
Затем Лев Иванович поставил в ворота мальчика и показал всем, как надо принимать мяч, гасить его, выходить один на один с игроком. Мы давно уже закончили снимать эпизод, а ребята всё ещё не отпускали любимого футболиста.
— Откуда вы приехали в «Артек»? — спросил Лев Иванович, обращаясь ко всем сразу. Тут же дружно зазвенели голоса: «Из Харькова! Хабаровска! Москвы! Красноярска! Белоруссии! Грузии! Алма-Аты!..».
— А как дела у «Кайрата»? — спросил Лев Яшин у мальчика из Алма-Аты, стоявшего в воротах.
— У меня дела идут хорошо. А откуда вы знаете, что я — Кайрат? — удивился мальчик. А потом удивился и Лев Иванович, вместе с нами узнав, что родители в честь любимой команды дали своему сыну такое редкое имя.
— Ну, передай обязательно от меня им большой салам! Они настоящие любители футбола. Пожелай им долгих лет счастливой жизни! А тебе, раз тебя уж так назвали, я желаю большой спортивной славы, — сказал на прощание Лев Иванович и крепко, по-вратарски, пожал ему руку.
Пароль: «Артекфильм»
В 70-х годах в Ялтинском горисполкоме проходило Всесоюзное совещание по строительству, с приглашением заинтересованных ведомств из Киева и Москвы.
В обсуждении перспективных проектов участвовали руководители области, города курортов и его поселков, директора предприятий Большой Ялты.
Отсняв киносюжет о том, «каким должен быть Южный берег Крыма в недалёком будущем», мы собирали осветительную аппаратуру, укладывали в кофры съёмочную камеру и ждали закреплённый за нами транспорт, который, как всегда, попутно выполнял ещё целый список поручений, а потому к намеченному времени не приехал.
Однако нам повезло: проходивший мимо начальник главного управления «Артека» Евгений Михайлович Рыбинский пригласил нас в свою машину. Мы с радостью согласились, т.к. это ускорило бы отправку нашего киноматериала на Крымское телевидение. Погрузив аппаратуру, мы помчались в «Артек».
Свернув с трассы Ялта — Симферополь, машина начала спуск к «Артеку». Внезапно у дороги появились солдаты с автоматами и движением руки предложили остановиться. Водитель пошёл узнать о причине остановки, а вернувшись, шофер доложил: «Идут киносъёмки, пока они не закончатся, дорога будет закрыта».
Справа на холме действительно разворачивалась картина, напоминающая военные действия: по рельефу шли пехота и танки, стрекотала пулемётная очередь, гремели взрывы – и вся техника Второй мировой двигалась к построенной для съёмок часовне.
Сколько придётся ждать, никто не знал: понятно было только то, что одним дублем в кино не обходятся. Не выдержав большой паузы, Евгений Михайлович резко сказал водителю, чтобы тот ещё раз сходил и показал патрулю обкомовский пропуск.
— Странно, что хозяина «Артека» не пропускают на территорию, ведь меня в управлении ждет зарубежная делегация, как же я нашим гостям это объясню?! — с волнением выпалил шеф.
Визит к военным вновь оказался безуспешным. Всем нам не давала покоя мысль о том, как ещё можно выйти из этой непростой ситуации. Не ехать же по обводной дороге, когда мы находимся на расстоянии чуть больше километра от работы. «Может быть, военные поймут меня, киношника?», — неожиданно подумал я.
— Евгений Михайлович, можно и мне сделать попытку, сходить к патрулю? — осторожно спросил я.
В машине к этому порыву отнеслись снисходительно. Ну, что ещё можно сделать, если все весомые доводы не подействовали? Подойдя к солдатам, я показал им своё артековское удостоверение.
— Вы на студии «Артекфильм» режиссером работаете? — уточнил сержант.
— Да, — ответил я, — там меня сейчас ждут дети, назначена съёмка, — для убедительности сообщил я.
— Так чего же вы сразу не сказали, что опаздываете на съемку? Быстро проезжайте! — скомандовал патруль.
Я вернулся в машину, где все молча ждали от меня безнадёжного ответа.
— Пароль «Артекфильм» сыграл свою роль! Нас пропускают, — сказал я.
Водитель удивлённо посмотрел на меня, подумав, что разыгрываю, но, увидев взмах солдата флажком, быстро тронул машину с места.
А на холме продолжали разворачиваться «военные» действия, а от пиротехники пахло дымом и порохом.
Кому это всё мешало?
По давно устоявшейся традиции после экскурсии по «Артеку» гости заехали на киностудию посмотреть лучшие документальные фильмы, созданные «Артекфильмом» за годы его работы. В зале были деловые люди, предприниматели и их дети. На экране — кадры истории «Артека»: как он создавался, строился, кого пионерский лагерь принимал за десятки лет своего существования, как он вынес страшную войну и вновь возродился в 1944 году.
В послевоенный период камера запечатлела сотни самых разных событий и дел, фестивалей, всесоюзных слетов и сборов, встречи ребят с первыми космонавтами, деятелями науки, культуры и искусства, героями Великой Отечественной войны и труда, международные детские смены и незабываемые праздники.
Вместе под барабанную дробь и звуки серебряных горнов они выходили на торжественные линейки, у костров дружбы мечтали о романтике дальних путешествий, принимали участие в трудовых десантах, закладывали парки, пекли именинникам пироги, рисовали на асфальте, готовились к праздникам и откликались на боль детей, попавших в беду. И всё это делалось вместе, сообща. Шагать вместе было весело!
Когда закончился просмотр фильмов, один мальчик спросил своего отца: «Папа, почему всего этого нет? Кому это всё мешало?..». И точно такой же вопрос я услышал по телевидению от известной киноактрисы Татьяны Догилевой, когда она вспоминала о своём пионерском детстве.
Отец ответил не сразу, а потом начал объяснять мальчику: «Наверное, мешало тем дядям, которые были плохими пионерами и не любили ходить строем».
Гости разъехались. А я ещё долго думал над простодушным детским вопросом: «А в самом деле, кому это всё мешало?».
Где ты теперь, Карина?
На Международную смену в «Артек» приехала делегация из Чили, где недавно победу на выборах одержал народный герой Сальвадор Альенде.
Ребята с дальнего американского континента были непринуждённы, музыкальны, много пели и танцевали. Вокруг, заражаясь их темпераментом, всегда собирались гурьбой дети разных стран. Особенно выделялась девочка лет двенадцати с красивыми глазами тёмно-пепельного цвета. Они излучали необыкновенную энергию и теплоту, притягивая к себе внимание всех.
Много мне пришлось снимать ребячьих лиц, но эта девочка с неповторимым цветом глаз мне особенно запомнилась. Она была удивительно гармонична во всём: прекрасно пела, пластично двигалась в танце. Звали её Карина.
Обычно, снимая кинокамерой, я не люблю переключаться на фоторепортаж. Но на этот раз после съемки киносюжета пришлось изменить себе…
…Потом был сентябрь 1973 года. Из сообщений радио, телевидения, публикаций в газетах мы знали, что к власти в Чили вооруженным путем пришёл генерал Пиночет, и с тревогой вспоминали ребят, которые недавно уехали на родину. Как сложится их судьба?!
Прошло несколько лет. Однажды к нам в киностудию заглянул корреспондент «Комсомольской правды». Увидев портрет Карины, он заметил: «А я эту девочку знаю». И рассказал, что мама Карины в дни переворота была на Кубе. Зная, что дочь возвращается в Чили к отцу, волновалась. Сама она по известной причине вернуться домой не могла. Очень переживала предстоящую долгую разлуку с дочерью и несчастной своей родиной. Предчувствия её не обманули. Женщина эта больше никогда не увидела своих – ни Карину, ни родину и умерла на Кубе.
Часто, когда я прохожу по коридору студии, где висит фотография юной чилийки, мысленно задаю один и тот же вопрос: «Кем же ты теперь стала, девочка с удивительными глазами тёмно-пепельного цвета? Какую дорогу в жизни выбрала? «Артек» тебя помнит , Карина! А ты рассказываешь ли своим детям о нём?». Хотел было с помощью нашего архива установить её фамилию, чтобы попытаться разыскать…
К сожалению, списки ребят той смены не сохранились. Но, к счастью, девочка из далёкой нам Чили осталась не только в моей памяти, но и в фильме, который мы тогда сняли.
«Не только обо мне!»
Я отчётливо помню все четыре дня, когда гостила у нас в «Артеке» Саманта Смит. Ещё бы! Никогда (ни до, ни после) не было мне так трудно снимать происходящие события.
Американскую школьницу, юного посла мира в «Артеке», приглашенную Генеральным секретарем ЦК КПСС Ю. В. Андроповым, ждали с нетерпением, поэтому к встрече готовились по-особому.
Она приехала уже вечером и как только вышла из машины, её тесным кольцом обступили репортёры и журналисты. Все «подступы» к Саманте плотно перекрывались аппаратурой самых мощных телевизионных компаний мира и толпой корреспондентов. Пробраться к юной американке было невозможно, а уж тем более снимать широкоэкранной камерой.
Фиксировались не только слова и выражения лиц, но и просто жесты, случайные реплики. Кому-то, конечно, хотелось бы истолковать всё это как «спектакль» или «пропагандистский трюк русских», но чувства детей были настолько искренни, что разве уж очень грязное перо могло представить их иначе. Правда, я встречал людей, которые с недоумением пожимали плечами: «Что за переполох! Самая обычная девчонка, каких тысячи». Даже сотни тысяч детей, в чьи души проник страх перед «атомной зимой». Зимой без весны и листьев, без пения птиц и порхания бабочек. Когда всходы на пшеничном поле не превращаются в колосья, а дети не становятся взрослыми.
Первый день — день прибытия Саманты в «Артек» — нам ничего не принес. Чтобы собрать необходимый материал к фильму, мы решили опережать журналистов и заранее приезжать на место очередной встречи наших детей и Саманты. План этот удался. Для фильма осталось снять лишь один эпизод, предусмотренный сценарием.
Зная об эмоциональных нагрузках Саманты в эти дни, решили на съемку её не приглашать. Запланировали снять интервью с Наташей Кашириной из Ленинграда, с которой подружилась в лагере Саманта. В назначенное для съёмок время мы увидили, что вместе с Наташей к нам идет и Саманта. Узнав, что Наташа будет рассказывать в фильме о ней, она забеспокоилась. «Этот фильм не будет только обо мне?» — первым делом настороженно поинтересовалась Саманта. «Этот фильм обо всех ребятах, он снимается к юбилею «Артека», — перевела ей Наташа наш ответ. «Тогда пойдем вместе! — сказала гостья. — Я хочу быть со всеми!».
Материал был отснят на одном дыхании. Особенно было трогательно, когда Саманта и Наташа неожиданно для нас обнялись и запели на английском языке:
Пусть всегда будет солнце,
Пусть всегда будет небо,
Пусть всегда будет мама,
Пусть всегда буду я!
США нередко называют «обществом одиночек». Конкуренция, борьба за независимость, в которые втягиваются и маленькие американцы, не оставляют место для душевной близости людей. А ведь именно дети особенно нуждаются в доброте, ласке, отзывчивости. Неудивительно поэтому, что «Артек» покорил Саманту прежде всего открытостью сердец, дружелюбием, своими истинно детскими играми, так не похожими на действия героев американских боевиков, которым невольно подражали ребята за океаном.
— Я думаю, «Артек» играет очень большую роль в сближении детей разных народов и разных культур,— сказала на прощание Джейн Смит, мама Саманты, когда мы встретились с ней на костровой площадке пионерского лагеря «Морской» после съемок фильма. – Здесь они становятся верными друзьями. Думаю, на всю жизнь…
Чуть более двух лет спустя, в августе 1985 года, Саманта трагически погибла, но кадры фильма сохранили её живой и вечно юной. Аллея Саманты Смит в «Артеке» напоминает нам о том времени.
Благодаря «Артеку», его многолетней международной и миротворческой деятельности в этом юбилейном году во время проведения Церемонии Мира будет установлен первый в Украине Столб Мира.
И ЭТО СТАНЕТ НЕСОМНЕННЫМ ПРИЗНАНИЕМ ВКЛАДА «АРТЕКА» В ДЕТСКОЕ МЕЖДУНАРОДНОЕ ДВИЖЕНИЕ ЗА МИР.
ЗРЕЛЫЙ ДЕБЮТ
Круг чтения
21-летний юноша Антон, работающий охранником в фирме богатого бизнесмена, коллекционера древностей и по совместительству депутата Госдумы, вылетает в Туву на археологические раскопки. Во время налёта на курган «чёрных археологов» его ранят и отправляют на вертолёте домой, но вертолет терпит аварию над алтайской тайгой, где расположено урочище со скифскими захоронениями. Его спасают охотник с девочкой Дашей, которая обладает необычными способностями. Охотник знакомит Антона с рукописью 26-летнего «чёрного» археолога Олега, который в результате обвала погребения оказался в VIII веке до нашей эры, в стране скифов. Пройдя через множество испытаний, Олег возвращается в наше время, но тоскует по друзьям-скифам и разыскивает тот курган, чтобы вернуться к ним. Вскоре Антон знакомится с Олегом…
ТАКОВА ВКРАТЦЕ сюжетная завязка романтико-приключенческой повести красноярца Анатолия Пащенко «Украденная святыня», вышедшей недавно в издательском доме «Манускрипт» (г. Новосибирск). Кстати, отрывки из неё публиковались на страницах «Воскресенья» — приложение к «Красноярской газете» — в апреле с.г.
В этом остром, занимательном повествовании ставятся вечные вопросы жизни, смерти, памяти, любви… Повесть наполнена лирикой и светом, пробуждает в читателе веру и оптимизм. Написана хорошим русским языком. Её автор Анатолий Пащенко по образованию учитель русского языка и литературы, однако большую часть своей профессиональной деятельности посвятил средствам массовой информации – работал на телевидении, в районной, краевой и центральной печати. Публиковался также в журналах и коллективных сборниках. «Украденная святыня» – его первая книга и, судя по откликам первых читателей, дебют этот получился на удивление зрелым и многообещающим.
В Красноярске новинку можно приобрести в книготорговой сети «Книголюб». Адрес центрального офиса: ул Молокова, 46. Телефон для справок: 273-60-40.
Соб инф.